ВОЕННАЯ ДОКТРИНА: НАДО БЫТЬ СКРОМНЕЕ

31 мая 2001, 13:01
В интервью нашему корреспонденту Ольге Шориной реформу российских вооруженных сил и планы США по строительству своей оборонной системы прокомментировал директор Центра анализа стратегий и технологий Руслан Пухов.
лава минобороны Сергей Иванов на своей первой крупной пресс-конференции подтвердил неизменность планов руководства России реформировать вооруженные силы. В свою очередь, неделю назад с изложением своего видения американской военной доктрины выступил президент США Джордж Буш. Эти два выступления довольно ясно показывают, насколько изменилось соотношение двух ядерных держав.

- Министр обороны России недавно заявил, что реформа вооруженных сил неизбежна. Между тем, насколько известно, концепция этой реформы была одобрена еще прошлым летом. Изменилась ли эта концепция с того времени, особенно после изменений в руководстве Минобороны? Как сейчас выглядит проект реформы армии?

- Министр обороны достаточно откровенно сказал, что в вооруженных силах существует огромное количество проблем, что армия является слепком нашего государства, которое находится сейчас как бы в состоянии деградации. И пробить эту реформу будет чрезвычайно сложно, в виду в первую очередь финансовых ограничений. Иванов заложил определенные понятия, параметры того, как должно развиваться реформирование. В первую очередь, это то, что армия должна перейти к 2010 году от экстенсивного бюджета к интенсивному.

Если сейчас более 80 процентов военного бюджета идет на содержание войск, на покупку портянок, на строительство городков, квартир, и только 20 процентов - на закупку вооружения и на обучение войск, то к 2005 году это соотношение должно поменяться на 70 на 30 процентов, а к 2010 году - стать 50 на 50 процентов. В большинстве развитых стран в нормальной боеспособной армии именно такое соотношение и есть.

Второе, он сказал, что армия должна быть компактной, чтобы можно было перебросить мобильную группировку в любую точку России, вдоль границ, внутри страны для проведения каких-то боевых операций. Особенно это важно в контексте того, что все больше и больше Россия втягивается в проведение, скажем так, контртеррористических операций.

Вот эти две вещи Иванов обозначил. И то, что такое понимание у министра есть, это очень хорошо, потому что до недавнего времени этот вопрос как-то замалчивался. Считалось, что как-то прокатим с нашим багажом еще 80-х годов, что достаточно иметь ядерные ракеты и все у нас будет хорошо. Нет. Не достаточно иметь ядерные ракеты, они скорее нужны для поддержания политического статуса, военных проблем они не решают. И то, что об этом министр обороны сказал открыто, это очень важно.

Та армия, которая у нас сейчас есть - около миллиона человек, даже больше - будучи номинально очень большой, у нас совершенно не боеспособна. Только десятая часть, около ста тысяч наших войск являются боеспособными. В первую очередь - это военно-воздушные десантные войска, а все остальное - какое-то сборище людей в военной форме, не способных решать боевые задачи. Такая армия нам не нужна. Нам нужна маленькая, компактная 500-тысячная, 600-тысячная, которая в состоянии защищать нас как внутри страны, так и по необходимости за рубежом.

- С новой военной доктриной выступил недавно и президент США Джордж Буш. Каким-то образом можно сейчас сравнивать эти две концепции, российскую и американскую?

- Я думаю, что найти общее достаточно сложно. Дело в том, что мы по нашему весу в мире на порядок легче, чем Соединенные Штаты. США действительно единственная оставшаяся супердержава, в отсутствии объединенной пока еще Европы. Мы же, ну, скажем так, региональная держава. Наш экспорт на уровне Голландии, импорт на уровне Австралии, наша экономика очень маленькая и очень открытая. И малейшие колебания на мировом рынке вызывают у нас здесь огромные ожидания, обвалы и так далее. Поэтому сравнивать нас с Соединенными Штатами в чем-то, за исключением нашей территории, неправомерно. И те задачи, которые перед нами стоят, гораздо скромнее, чем те, которые могжет решать армия Соединенных Штатов. Видимо, совершенно точно и окончательно снята с нашей армии функция проекции силы, то есть необходимость в 48 часов развернуться в любой точке планеты. Наши интересы сконцентрированы в ближайшем окружении, странах СНГ. И в странах, находящихся по периметру границы. Глобальная задача сейчас перед нашей армией не стоит, а если бы стояла, она была бы не в состоянии ее решить. Поэтому надо быть скромнее.

- То есть глобальные задачи - исключительно для американцев?

- Дело в том, что до того, как к власти пришли республиканцы, в военной доктрине США было записано, что страна должна быть в состоянии как бы вести одновременно две войны, сопоставимые с войной с Ираком. Сейчас они считают, что они не могут себе этого позволить. Думаю, они так считают в силу республиканского консерватизма, потому что по военным и по техническим параметрам могут. Они настраиваются на то, будут вести одну войну. Они собираются перевооружать вооруженные силы. И в первую очередь, конечно же, основная идея национальной безопасности нынешней администрации - это система национальной противоракетной обороны. Вот вокруг всего этого и строится их военная доктрина.

- Между тем, против идеи создания ПРО активно выступают многие государства. В том числе и Россия, которая сейчас, очевидно, не может ничего противопоставить этим планам американской администрации. И, тем не менее, Вашингтон проводит консультации с Москвой, идут какие-то переговоры. Недавно в газете "New York Times" были опубликованы некоторые предложения США, которые якобы должны убедить Россию отказаться от договора по ПРО 1972 года. Речь в этой публикации в частности шла о возможно приобретении у России ракетных комплексов С-300. Как вы считаете, согласие России на подобные условия возможно?

- Россия против выхода Соединенных Штатов из договора 1972 года. Протестует она как бы достаточно успешно. Только надо понять, что заблокировать выход Соединенных Штатов из этого договора мы не можем. Что мы можем - это просить себе компенсации. В первую очередь, на мой взгляд, не в военной сфере.

Ну, например, доступ нашего текстиля, нашей стали на американский рынок. Так как наши сталь и текстиль подвергаются антидемпинговым процедурам. И мы теряем на этом достаточно большие деньги. Второе. Эта компенсацией может быть списание нашего долга. Третье. Наш доступ с определенным переходным периодом в мировую торговую организацию, чтобы тарифы на все виды товаров были понижены. И мы бы могли спокойно экспортировать имеющиеся у нас ресурсы. И те, скажем товары, по которым у нас есть конкурентные преимущества, в силу того, что у нас дешевая рабочая сила. То есть мы можем требовать экономических компенсаций при выходе Соединенных Штатов из договора по ПРО. Хотя и в военной сфере компенсации могут быть.

Что касается публикации в "New York Times". Я думаю, что это скорее своего рода дипломатический финт перед встречей Путина и Буша на высшем уровне в Любляне. Вряд ли можно рассматривать это, как реальное предложение. Это своего рода зондаж почвы. Посмотреть, как мы на это отреагируем. Если говорить о системе С-300, то эта система в большей степени противосамолетная, противовоздушная. И только более поздние модификации С-300 ПМУ1, ПМУ2 несут в себе достаточный, скажем так, противоракетный потенциал. Поэтому, если бы это было реальным предложением, наверное, было бы уточнено, о какой версии идет речь. Поэтому я думаю, что обольщаться по поводу этого предложения не стоит.

- Но такое соглашение о поставках США российских комплексов С-300, будет выгодно России?

- Если это состоится, нам это безусловно выгодно. Но я не думаю, что это состоится.