Старый>>> Кстати, вот здесь можно посмотреть до какой степени бредит Леонов:
Старый> Старый>> Гагарин хотел похоронить Королева на Луне - Известия
haleev>> Ну в принципе - что тут неправдоподобного. Леонов же не говорит что Гагарину всю урну с прахом отдали - немножко в кулёк отсыпали.
Старый> Здесь неправдоподобно всё. Эта галиматья про то как Гагарин ковыряется в прахе наименее неправдоподобна.
Старый> Меня умилило как по словам Леонова Королёва освободили в Магадане и он сам добирался домой... Жаль Леонов не дорасказал как же это Королёв "после освобождения" попал сначала в шарагу к Туполеву а потом к Глушко...
Гм. В этом вопросе далеко не все так просто. Вот что написал в "Королеве" Голованов
Мы снова вступаем в зыбкий мир полулегенд, впрочем, ограниченный вполне конкретными временными рамками. В июне 1970 года, отвечая на мой запрос, учреждение АВ-261, надо понимать, имеющее отношение к магаданским местам заключения, сообщило, что из этих мест Королев Сергей Павлович, 1906 года рождения, уроженец города Житомира, убыл в распоряжение УВД Приморского крайисполкома во Владивосток 23 декабря 1939 года. Эту дату подтвердила и заведующая архивом отдела исправительно-трудовых учреждений Управления внутренних дел Магаданского исполкома Исаева: "С личным делом убыл в гор. Владивосток из гор. Магадана 23 декабря 1939 года". "Из своего жизненного опыта, - добавляет она, - я знаю, что когда я с семьей прибыла в Магадан 7 декабря 1952 года, Охотское море было не замерзшим и только недалеко от бухты Нагаева нас встретил ледокол".
Однажды на космодроме Королев заболел гриппом и лежал в своем домике. Его пришли навестить человек пять его сотрудников. Среди них - баллистик, бывший аспирант Королева в МВТУ имени Баумана, работавший в его ОКБ Михаил Сергеевич Флорианский. Он рассказывает: "Королев встретил нас необыкновенно радушно:
- Деточка (так он иногда называл Нину Ивановну) прислала мне конфет, сейчас я вас чаем угощу, — встал с дивана, начал сервировать стол.
В тот вечер сидели мы у Королева допоздна и совершенно неожиданно для всех он начал рассказывать о годах своей тюремной жизни. В частности, запомнил я такой эпизод.
— Я едва шел в Магадан, сил уже не было, - вспоминал Сергей Павлович. — Но не знаю, как теперь, а в те годы там была традиция: у колодцев оставляли буханку черного хлеба. Я подошел, увидел и зажмурил глаза. Понял: если открою и буханки нет, значит, и меня, считай, нет, я погиб. Открыл глаза - буханка лежит. Эта буханка спасла мне жизнь..."
Не думаю, что Сергей Павлович "фантазировал". Очевидно, была эта спасительная буханка. Но как понять: "Я едва шел в Магадан"? В декабре из Мальдяка в Магадан? Но ведь это около 600 километров, а в том состоянии предельного истощения Сергей Павлович и шестидесяти не прошел бы, очень быстро бы замерз, ведь от Мальдяка до Магадана дальше, чем до Оймякона - полюса холода Северного полушария. Добирался Королев в Магадан, конечно, только на машине и не один день, и с конвоиром непременно, и не в одиночку, а, безусловно, с этапом - одного его никто бы не повез. Может быть, именно задержка с формированием этапа и привела к тому, что он опоздал на последний пароход.
Это опять-таки утверждение самого Сергея Павловича. Королев не раз рассказывал, что после освобождения из лагеря он опоздал на последний пароход, идущий из Магадана во Владивосток и добавлял, что это знак судьбы, потому что пароход этот затонул.
В ту пору на линии бухта Нагаева-Вторая Речка работали пароходы "Кулу", "Джурма", "Индигирка", "Дальстрой", "Николай Ежов", которые занимались транспортировкой заключенных. Королев имел в виду "Индигирку". Но по документам он прибыл в Магадан не позднее 29 ноября, а "Индигирка" ушла в свой последний рейс 13 декабря. Тогда что мешало Сергею Павловичу попасть на обреченный пароход? Так или иначе, загрузив в трюмы 1064 зека, которых отправляли из бухты
275
Нагаево на пересуд, "Индигирка" в штормовом проливе Лаперуза сбилась с курса и села на камни у берегов японского острова Хоккайдо. В трюмы хлынула вода, но начальник конвоя запретил открыть люки, обрекая людей на верную гибель. Погибли и два члена экипажа парохода. Остальных моряков и конвой японские спасатели сняли с "Индигирки" и помогли им вернуться во Владивосток. Капитан Лапшин был расстрелян. Начальник конвоя получил восемь лет тюрьмы. Японцам сказали, что в трюмах были рыбаки. Спасатели извлекли трупы погибших и похоронили их на берегу японского острова.
Так судьба еще раз сберегла для нас Королева. Вскоре после ухода "Индигирки" ему удалось на каком-то маленьком суденышке добраться до Владивостока, откуда он был отправлен в Хабаровск. Силы его ушли в песок золотой речки Берелёх. Изнурительная работа на прииске, нервотрепка с пароходами, многодневное плавание по замерзающему морю, голод и цинга — все это привело к тому, что по этапу отправили уже полутруп: Королев потерял четырнадцать зубов, опух и едва мог передвигаться. Он был настолько плох, что начальник пересылки в Хабаровске отпустил его без конвоира к докторше. Эта женщина приняла необыкновенно сердечное участие в судьбе полуживого, никому не известного зека, занесенного многими своими товарищами в роковой список тех, которым уже не выкарабкаться. Она отмыла и перевязала ему язвы на ногах, накормила, снабдила витаминами и лекарствами. На следующий день послала в тюрьму два таза с сырой капустой и свеклой - это было лучшее лекарство от цинги.