Ликвидация боеприпасов

Боевик мчался через поле и вложил в бег все свои силы, понимая, что спасение для него заключалось только в том, чтобы быстрее добежать и скрыться в саду за зданием станции. По боевику начали стрелять десантники с высокой горы, со стороны подразделений 501 полка работали минимум десять пулемётов. Алушаев не растерялся, заскочил в башню БРДМ и короткими очередями из КПВТ пытался достать духа. Но тот наверно родился под счастливой звездой, никто не мог попасть в него. На поле вокруг боевика появились разрывы от 82 мм мин. Но боевик, лавируя среди разрывов, продолжал упорно бежать к саду. Мы все с азартом наблюдали этот поединок человека со смертью. Триста метров до сада - боевик живой. Двести - продолжает бежать, причём, невредимый. Сто метров: он перескочил дорогу, метнулся в сторону от разрыва мины, ещё несколько зигзагов и боевик под улюлюканье скрылся среди деревьев сада. Стрельба постепенно стихла.
- Ну и зрелище... Вот это да... Да..., у боевика сегодня второй день рожденья. - В азарте мы обменивались этими впечатлениями, разглядывая сад в бинокли. - Боевик наверно пот сейчас стирает в саду со лба и сам, наверное, удивляется тому, что остался живым.
Прошло секунд сорок пять, после того как боевик скрылся из виду, и на сад лёг залп из реактивной установки "Град". Двадцать секунд на месте газораспределительной станции и сада клокотало море разрывов. Но вот все сорок снарядов упали. И наступила тишина. Ветром облако пыли от разрывов отнесло в сторону. На месте здания продолжало бушевать пламя, но от сада ничего не осталось. От деревьев осталось искорёженные стволы, изрытая воронками земля, с кое-где валяющимися остатками деревьев.

 

Ежедневно саперы превращают в пыль 12 тонн залежалых боеприпасов. Подвозят их на автомашинах, порой за триста верст.

– Далековато, конечно, – сетует полковник Дорошенко, – но те, что хранились на складах поближе, мы уже уничтожили. А вот совсем недавно утилизировали боевые части крылатых ракет аж 1956 года выпуска. Невероятно не только то, что они начинены практически чистым гексогеном. Скажите, вы слышали, что у нас тогда уже были крылатые ракеты?

Ракеты были начинены смесью, на 95 процентов состоящей из гексогена, – современные инженеры с трудом понимают, как это удалось. Даже сейчас в смесях, которыми снаряжены управляемые ракеты, гексогена максимум 80 процентов. Гексоген – порошок, и, чтобы залить его в боевые части ракет, его смешивают с расплавленным тротилом. Видимо, столь «сухая» смесь работала потому, что заливное отверстие в тех крылатых ракетах было очень широким: смесь не заливали, а просто вплескивали внутрь одним махом.

– Опаснейшая штука: у гексогена такое свойство, что при хранении его взрывчатые свойства со временем только возрастают. Поэтому год от года внутри боевых частей увеличивается внутреннее напряжение. При транспортировке трепетали: не дай бог стукнутся друг о друга – тотчас взрыв. Возили в абсолютной тайне, ибо если даже крохотный камушек кто-то бросил бы в груз, он бы взлетел на воздух. От волнения тогда, помню, месяца полтора заснуть не мог... К счастью, все наши саперы живы и здоровы, а вот на предприятиях, где утилизировали эти боеголовки промспособом, погибли 16 человек, а всего пострадали три десятка.

Рассказывал все это Станислав Иванович мне по дороге на полигон, где под руководством командира специальной роты уничтожения боеприпасов майора Вячеслава Якубовского на моих глазах взорвали три 220-килограммовые «туши»....

 

утилизировали боевые части крылатых ракет