Подводные лодки проекта 641

Мне письмо пришло:
...
На вашем сайте, в разделе "Белые пятна. Неизвестные фотографии" есть снимок под № 22 - торжественное построение экипажей ПЛ проекта 641 в Екатерининской гавани.
Это было по поводу выхода нашей 69 бригады на БС в Средиземное море на один год. Такое было впервые. Б - 116 стоит вторым корпусом. По времени, это начало сентября 1973 г. На переднем плане справа - налево: к-р кап. 2 ранга Хропов А. А., п-к к-ра кап. л-т Кучеренко В.А., к-р БЧ-5 кап. 3 ранга Мелихов Н.И., к-р БЧ-4 РТС кап. л-т Акопян, ст. команды мотористов м-н Третьяков С.В. С большой степенью вероятности могу определить и себя.
С уважением, В. Копытков.

Бортовой номер - да, 489, а вот по поводу командира не могу точно сказать, кажется, им был кап. 3 р. Билалов А.В.

Извините за задержку, продолжу. После входа в Средиземку нас ждала засада из ПЛК НАТО, в основном это были французы, которые в то время отрабатывали свои новейшие опускаемые ГАС. Б-440 стала прижиматься к африканскому побережью, чтобы уйти от контактного захвата. Прижиматься пришлось чуть не до побережья Марокко, возможно, даже нарушили их терводы, но от обнаружения нам удалось уйти. Дальше вышли на простор западной части Средиземки. Не повезло Б-409, ее обнаружили и вели французы. Затем получили задание на патрулирование района с обычной главной целью - поиск и обнаружение ПЛАРБ США, поддержание контакта с обнаруженной целью и в случае начала БД (войны) - ее уничтожение торпедами, желательно до того, как она начнет выпускать свои БР по нашей территории (в то время Средиземка была главной стартовой площадкой амеровских ПЛАРБ). Первым районом для поиска нам дали Тирренское море, где мы впервые и обнаружили свою первую ПЛАРБ. Преимуществом наших лодок на начальной стадии было то, что мы практически находились в засаде, имели ход 2,5 - 3 узла на ЭХ, и ПЛАРБ, циркулировавшие в районе своего боевого дежурства нас не слышали и "натыкались" на нас. Существенно помогало и то, что лодка была новая, с новым образцом ШПС МГ-10М на транзисторах. Этот первый контакт запомнился больше всех еще и тем, что вели мы ракетоносец необычно долго - 1 час 56 мин., он так и остался нашим своеобразным рекордом. Но дальше, на следующей стадии - поддержании контакта и преследовании ПЛАРБ сразу начиналось сказываться наше техническое отставание: мы давали средний ход (св. 6 уз.) и амер сразу нас обнаруживал, начинал уклонение и прибавлял ход. На 14 - 16 узлах он легко от нас уходил (такую скорость ненадолго мы бы могли развить, но при этом полностью "оглохли" бы и сразу потеряли бы контакт). Но в этот раз наверху бушевала гроза, шторм, и были удивительные гидрологические условия - мы продолжали слышать ПЛАРБ с увеличением дистанции и следовали за ним. Через некоторое время он это понял и выпустил имитатор ПЛ, очень точную свою копию по шумам. Поодерживать контакт с двумя целями на ШПС мы не могли, как и определить, какая цель истинная. В результате контакт потеряли, после чего подвсплыли на перископную глубину, из-за грозы с сильными молниями с трудом передали радиограмму. Горизонт был чист.
Далее немного попозже.

Продолжу. Обычно по времени контакт с ПЛАРБ составлял 10 - 20 мин., больше мы не могли держать "супостата" (причины я указал выше). Но наши донесения об обнаружении очень помогали ГШ ВМФ выяснять маршруты патрулирования ПЛАРБ и наводить на них другие силы. За время этой автономки Б-440 всего имела 14 устойчивых контактов с ПЛАРБ. Кроме этого, на лодке в надводном положении постоянно работала группа ОСНАЗ - радиоразведки. Я был искренне удивлен их высочайшим профессионализмом. На устаревшей радиоприемной аппаратуре (Р-670 Русалка) они эффективно обнаруживали и прослушивали переговоры американцев, устанавливая примерные места носителей и их классифицировали. Так, они очень радовались, когда первыми осуществили перехват радиопереговоров авиакрыла авианосца, вошедшего в Средиземное море. Обычно разведданные о надводной обстановке на Средиземном море и в Атлантике нам сообщали в радиограммах по данным разведавиации. Ребятки ОСНАЗа были срочной службы, но очень натасканные - настоящие профи.
Зарядку АБ били только по ночам с расчетом: трое суток под водой - ночь (до рассвета) зарядка. НК-противолодочники нас беспокоили мало, от их гидролокаторов мы уходили заранее - далеко слышны были нами характерные мощные посылки AN\SQS-26 тройной модуляции. Один раз даже рискнули с американцем - подошли к нему на 70 кбт, он работал гидролокатором на шкале 150 кбт, но нас не заметил. Дальше решили не рисковать. Опаснее всего были противолодочные Орионы с косекансной диаграммой направленности РЛС и магнитометром. Обнаружив на поисковой (пассивной) РЛС сигнал РЛ самолета, приходилось немедленно нырять. Упреждение составляло, как правило, 1,5 Д. Хуже было, если в это время били зарядку. Однажды кэп решил не нырять ночью, когда били зарядку (пожалел батарею), подлетевший Орион выключил РЛС и стал летать перпендикулярно нашему курсу, явно хватая нас магнитометром. Плюнули на него. добили зарядку, погрузились. Никто этот контакт не развил, преследования не было.

По питанию и быту. Лодка пр. 641 изначально рассчитана на автономность 90 суток, в основном по провизии и запасу пресной воды (80 т в цистерне). Уходя в более длительное плавание провизией затаривались как можно больше. Провизионку-холодильник набивали мороженым мясом, консервы и сухие продукты распихивали по всем возможным и невозможным местам. Чтобы матросики не воровали консервы при погрузке помощник командира под личным контролем привлекал треть личного состава, но это не спасало положение, матросы умудрялись тайком распихивать часть консервов по "своим" местам. Первым через месяц кончалось мясо, причем сначала "духовно" (из-за периодичекого размораживания холодильника), затем физически. Переходили на мясные и рыбные консервы. Хлеб был консервированный (заспиртованный белый батон), его можно было есть только распарив по определенным правилам. Если правильно его распарить, то он получался очень вкусным как свежий. Природный картофель тоже кончался или сгнивал, переходили на консервированный (в банках) картофель, вкус неважный, но есть можно. С его окончанием переходили на сушеный картофель (мерзкий вкус, это не чипсы). Основой 1-го блюда была капуста, но природная также кончалась, переходили на консервированную в жестяных банках. На 3-й-4-й месяц эти банки от высокой температуры в отсеках начинали вздуваться и превращаться из цилиндров в шары. Раствор в них превращался в небезопасное кислотное соединение, матрос должен был предусмотрительно отворачиваться при пробивке ножом такой банки, "кислота" вылетала под сильным давлением. Дальше эту капусту сутки мочили в воде и только после этого направляли в первое. И все равно оно получалось очень кислым. Компот консервированный, вкусный. Дополнительно в день выдавалось 50 г вина, 1 вобла и 1 маленькая шоколадка.
При малом запасе пресной воды она расходовалась только на приготовление пищи и питье. Умывание,мытье только забортной водой, для чего выдавали или сами покупали спецшампуни ("Солнышко"). Душ был только в 6-м отсеке, "одинарка", еще умывальник во 2-м. Для преотвращения фурункулеза и др. кожногнойных воспалений доктор ежедневно проходил по лодке и выдавал каждому на протирку ватку со спиртовым раствором. Но мотористы часто все равно бывали в прыщах. Одежда внутри корпуса разовая, из марлевки, трусы и футболка, кожаные тапочки. "Разуха" изначально рассчитана на ношение в течение 10 дней, затем ее должны утилизировать, но запаса, естественно, не хватало и носили по месяцу и более, пока не превращалась в полную негодность.

Исходя из печального опыта кубинского похода 1962 г. на лодки стали ставить кондиционер за счет ликвидации одной 8-местной каюты во 2-м отсеке. Условия для "лежачего" сна несколько ухудшились, но зато становилась приемлимой температура в отсеках. Кондиционер мог работать только в подводном положении ПЛ, и им за ночь удавалось сбить температуру до 27 гр. Обычно в отсеках было 30 - 35 гр. Но отечественный "кондер" часто выходил из строя, с ним мучалась, но наши изобретательные механики умудрялись вводить его в строй. Если кондер не работал, то температура начинала угрожающе повышаться и доходила в 1-м отсеке до 37 гр., во 2-м до 42 гр., в 6-м до 60 гр. Это было уже тяжко. Гальюнов в подводном положении работало два - в 3-м и 6-м отсеках, но очереди, как правило, были редкими. Из-за консервированной пищи у всех были запоры, по-большому ходили примерно раз в 3 дня. В надводном положении работал только один верхний гальюн (в легком корпусе в выгородке за выдвижными устройствами), подводными в НП было нельзя пользоваться. Поход в этот гальюн - чудо эквилибристики. Во-первых, надо было дождаться "добра" на выход наверх (по квоте). Затем пробраться во тьме мимо выдвижных штанг, густо смазанных АМСом (вонючей смазкой) и в условиях дергающей качки не прикоснуться к ним. Далее в выгородке присесть на "солдатское очко" и держаться за боковую ручку, соблюдаю определенное балансирование. Дело в том, что прямо перед очком торчит приемный бункер жидкого мусора, и в него конвейерным способом матросики выливают жидкие помои из больших банок. Терпите их присутствие и действия перед вашим носом. Бункер прикрыт откидывающейся крышкой, а выход за борт у него на уровне ватерлинии. Очередная волна бьет в это отверстие и гидравлическим ударом помои частично возвращаются назад, поднимая крышку и выплескиваясь наверх. Поэтому надо соблюдать дистанцию спереди до бункера. Но не торопитесь откидываться назад. Под вашим задом идет непрерывный слив очка горячей водой - кипятком, переходящим в пар. Если опуститесь низко - ошпарите свое очко, а это уже серьезно.

855-я. Фото предоставил Шапошников Георгий.