Берлин...

Понятное дело, что историки и ветераны всё врут - Инет бы им почитать...

---

...

Несмотря на то что упомянутая выше директива Ставки № 11059 четко и недвусмысленно направляла танковые армии 1-го Белорусского фронта навстречу западным союзникам, чтобы те, увидев 122-мм орудия танков ИС-2, отмели все свои надежды на взятие Берлина, Георгий Константинович еще раз подтвердил свой статус лучшего полководца Второй мировой войны, поскольку разработал и утвердил собственный план. Согласно ему, немецкие войска на Одере необходимо было окружить и разгромить силами танковых армий и только потом выполнять политическую волю Ставки.

Георгий Константинович Жуков прекрасно понимал, что будет, если 9-я полевая немецкая армия отойдет в Берлин: будут огромные потери при штурме и сражение с неясными сроками. Знал Жуков и то, что ему этой вольности не простят, но жизни солдат и молниеносное окончание войны были важнее послевоенной карьеры. Сейчас, спустя почти 80 лет после тех событий, мы можем смело говорить, что Маршал Победы был абсолютно прав.

...

Штурм Берлина. Последний бой, он трудный самый

На улицах Берлина Красная армия использовала несколько тактических приемов, которые позволили ей при относительно небольших потерях буквально за несколько дней взять штурмом крупнейший европейский город.

Во-первых, танки использовали прием «елочка» — они шли по разным сторонам улицы в 100?150 метрах друг от друга, ведя огонь по разным участкам дороги. А перед ними в 300?500 метрах советские автоматчики зачищали местность от «фаустников».

Во-вторых, все без исключения части использовали тактику штурмовых групп. В них входило в среднем 100?150 бойцов и командиров, включая саперов, огнеметчиков, бойцов с трофейными фаустпатронами, связистов, одно-два противотанковых орудия, один-два танка или САУ. Трофейные фаустпатроны использовали против амбразур и окон — это было намного эффективнее, чем стрельба из них по танкам.

Все советские армии наступали таким образом, чтобы разделить Берлин на мелкие части, изолировав и разгромив вражеский гарнизон по частям. Центральной точкой, к которой стремились красные стрелки на карте, было здание Рейхстага, которое с 1933 года пустовало. Но оно возвышалось над центром, и поднятое алое знамя на куполе было бы знаком, что как минимум часть города очищена от гитлеровцев. Поэтому части Красной армии стремились к нему, а не к отмеченному на штабных картах объекту № 153 — Рейхсканцелярии. Именно там в бункере доживали остатки своих дней Гитлер, Геббельс, Борман и другие военные преступники, ответственные за уничтожение десятков миллионов людей.

Советские части быстро оттеснили защитников Берлина вглубь города, и, даже не зная об этом, откинули их от линии складов, которые находились на окраинах немецкой столицы. Таким образом, гарнизон уже в первый день боев лишился материальной базы, что также ускорило развязку.

С севера в Берлин вошли 2-я гвардейская танковая армия и 3-я ударная армия генерал-полковника Василия Ивановича Кузнецова. Танковые бригады форсировали канал Берлин-Шпандау, вышли в район стадиона «Олимпия», а затем сходу захватили неповрежденный мост через Шпрее, который немцы не успели взорвать.

29 апреля части 12-го гвардейского танкового корпуса генерал-майора Михаила Федоровича Салимова взяли еще один неповрежденный мост через Ландвер-канал. После этого последовали тяжелые для всей армии бои за район Тиргартен. Здесь армия и встретила весть об окончании боев.

3-я гвардейская армия в начальном плане Берлинской операции не фигурировала в качестве покорителей Рейхстага, однако благодаря упорному сопротивлению немцев на второй оборонительной полосе, армия Кузнецова смогла выйти к городу.

Василий Иванович выбрал интересную, и как мы сейчас знаем, эффективную тактику штурма. Он не стал захватывать все районы города, а зачищал лишь те, где, вытянувшись в линию, шли корпуса его армии, справедливо полагая, что немцы сами начнут отступать после обвала линии фронта.

Так оно и вышло. Армия сходу форсировала два канала и к 27 числу вышла к огромному зданию тюрьмы Моабит. Сокрушить стены здания помогла артиллерия, в том числе 203-мм гаубицы Б-4. Тюрьма была взята сходу, советские солдаты освободили около семи тысяч сильно истощенных узников. К вечеру 28 апреля наступающие вышли к Шпрее напротив моста Мольтке. Впереди был Рейхстаг.

С юго-востока наступали три армии: 5-я ударная, 8-я гвардейская и 1-я гвардейская танковая.

5-я ударная армия в первый день вступления в город начала с форсирования реки Шпрее с помощью катеров Днепровской военной флотилии. Немцы не ожидали, что в месте выхода армии Берзарина к Шпрее советские войска попробуют переправиться, поэтому гарнизон в этом районе был существенно слабее.

Переправившись через реку, части армии встретили мощный отпор, который, правда, не помешал нашим полкам успешно преодолеть Ландвер-канал. Самые ожесточенные бои пришлись на здание типографии, Иерусалимскую церковь и гестапо. Бойцы по иронии судьбы обошли здание Рейхсканцелярии — их командование просто не знало о том, что буквально в соседнем квартале скрывается верхушка Третьего рейха. Не знали об этом и в 1-й гвардейской танковой армии, орудия которой прямой наводкой били по правительственным зданиям.

8-я гвардейская и 1-я гвардейская танковые армии всю операцию действовали вместе. Примерно одновременно сходу форсировали реку Шпрее и устремились в логово фашистского зверя.

В районе Йоханнисталь танкисты освободили 10 тысяч узников концлагеря, который отступающие нацисты не успели уничтожить. 25 апреля им удалось форсировать Тельтов-канал. Гвардейцы Чуйкова, ломая сопротивление гарнизона, медленно продвигались по району Нойкёльн и штурмовали аэропорт Темпельхоф. Там были освобождены 1500 подневольных рабочих (рабов), угнанных на принудительные работы в Германию.

Противник всеми силами пытался отбить аэродром — последнюю ниточку, связывающую город с оставшимися под контролем немцев территориями. Здесь действовали остатки танковой дивизии «Мюнхенберг», дивизий СС «Норланд» и «Шарлемань». Последняя состояла из французов, которые в том числе обороняли и Рейхсканцелярию.

В ходе боя 26 апреля были захвачены сразу три завода, включая сборочный завод самолетов «Фокке-Вульф», после чего в штабах появляется идея о прорыве к Рейхстагу через тоннели метро.

Согласно воспоминаниям Василия Ивановича Чуйкова, разведчики действительно спустились в метро, но, прощупав оборону, от этой идеи отказались. А вот согласно воспоминаниям немцев, эта вылазка так напугала нашего противника, что без приказа были взорваны переборки и вода стала наполнять тоннели водой. Справедливости ради необходимо сказать, что вода поднялась лишь на метр, но вызвала панику в немецком штабе центрального участка обороны города. Видимо, эта история была взята за основу для эпизода в фильме Юрия Николаевича Озерова «Освобождение».

...

С юго-запада на Берлин наступала и 3-я гвардейская танковая армия 1-го Украинского фронта. С трудом преодолевая взорванные мосты, минные поля и линии обороны противника, гвардейцы Рыбалко потеряли темп. Лишь к вечеру 25 апреля передовые бригады подошли к кольцевой автодороге в районе Шмаргендорф. 26 апреля армия продолжила прогрызание вражеской обороны и далеко углубилась в полосу наступления 1-го Белорусского фронта.

28 апреля войска двух фронтов перемешались, что грозило неразберихой и пробками на дорогах, поэтому 28 апреля маршал Жуков попросил у Сталина либо назначить новую разграничительную линию для наступавших, либо вывести войска Конева из Берлина. В Ставке приняли второе решение, приказав войскам 1-го Украинского фронта покинуть Берлин. Впереди армию Рыбалко ждала Прага.

...

Рейхстаг горел, а над ним развивалось Алое знамя Победы. Это видели многие участники штурма. Один из них, поэт Евгений Аронович Долматовский, вписал в послевоенное стихотворение «Дело о поджоге Рейхстага» следующие строчки:

А в сорок пятом
Тем самым, только выросшим, ребятам
Пришлось в далеких побывать местах,
Пришлось ползти берлинским Зоосадом…
«Ударим зажигательным снарядом!»
«Горит рейхстаг! Смотри, горит рейхстаг!»

Прекрасный день — тридцатое апреля.
Тяжелый дым валит из-за колонн.
Теперь — не выдумка — на самом деле
Рейхстаг большевиками подожжен!

Первого мая бои продолжились. Уже глубокой ночью 2 мая была, наконец, зачищена Кролль-опера.

...

Итоговая цифра потерь 1-го Белорусского фронта, без учета поляков, с 11 апреля по 9 мая составила 186 288 человек, из которых убитыми — 33 917 человек, ранеными — 129 394 человека, пропавшими без вести — 1728 человек. По меркам Великой Отечественной войны это небольшие цифры.

1-я гвардейская танковая армия Михаила Ефимовича Катукова с 16 апреля по 2 мая потеряла 232 танка и САУ безвозвратно. 11-й отдельный танковый корпус генерал-майора танковых войск Ивана Ивановича Ющука за этот же период потерял 77 танков и САУ безвозвратно. 2-я гвардейская танковая армия Семена Ильича Богданова потеряла выведенными из строя 576 танков и САУ; автор не нашел в отчетах армии разделения на подбитые и уничтоженные боевые машины. Армии 1-го Украинского фронта потеряли намного меньше техники — это обусловлено тем, что им не пришлось прорывать оборону Одерского фронта.

А что же западные союзники? Были ли вообще у них планы взять Берлин раньше Красной армии? Несомненно, а их главным идеологом являлся премьер-министр Великобритании сэр Уинстон Черчилль.

Но на его беду командовал союзными войсками в Европе американский генерал Дуайт Эйзенхауэр, который видел, что логистика его войск работает из последних сил, и понимал: как только немцам станет ясно, что танки западных союзников встали без горючего, они сразу же нанесут удары, чтобы выторговать себе лучшие условии капитуляции. Эйзенхауэр уже тогда собирался в президенты и переживал за свою репутацию.

Была и еще одна важная проблема, которую без Советского Союза решить было нельзя, — Япония. И чтобы доказать свою преданность союзническому долгу, американцы не просто приняли решение не идти на Берлин, но и потом в буквальном смысле заставили англичан уйти с Эльбы на запад.

---