Дважды Герой Советского Союза летавший на Ла-5...

Дважды Герой Советского Союза летавший на Ла-5 и предположительно погибший во время преследования Ju.87 Руделя (если судить по мемуарам последнего) да и вообще весь этот эпизод-правда или байда полная? Помогите пожалуйста внести ясность! Все мои попытки найти информацию подтверждающую или опровергающую правдивость ниже изложенного отрывка неокончились ничем.

• * *

У нас нет ни минуты передышки, не только в районе севернее Ясс, но также и на востоке, где русские захватили плацдармы на берегу Днестра. Однажды, во второй половине дня три наших машины летят над излучиной Днестра между Кошицей и Григориополем, где наша оборона прорвана большим количеством Т-34. Лейтенант Фиккель и унтер-офицер сопровождают меня на Ю-87, вооруженных бомбами. Предполагается, что нас будет ждать эскорт, и когда я приближаюсь к излучине реки я в самом деле могу видеть в районе цели низко летящие истребители. Оставаясь оптимистом, я прихожу к заключению, что это свои. Я лечу по направлению к цели, разыскивая танки, когда понимаю, что эти истребители — вовсе не мой эскорт, а иваны. Как глупо с нашей стороны, ведь мы уже разорвали строй, когда начали искать отдельные цели. Два других самолета запаздывают со сближением и медленно начинают пристраиваться за мной. Более того, удача нам изменяет, иваны готовы драться, это желание возникает у них не так часто. Самолет унтер-офицера очень быстро загорается и превратясь в факел, исчезает в западном направлении. Фиккель сообщает мне, что его тоже подбили и ему приходится уходить. Пилот Ла-5, который, по всей вероятности, знает свое дело, садится мне на хвост, остальные держаться за ним на небольшом расстоянии. Что бы я ни делаю, мне не удается стряхнуть этот Ла. Он частично выпустил закрылки, чтобы уменьшить скорость. Я залетаю в глубокие овраги, чтобы держать его пониже и сделать так, чтобы опасность столкнуться с землей спутала бы ему прицел. Но он держится за мной и его трассеры проходят совсем близко от моей кабины. Мой бортстрелок Гадерман кричит взволнованно, что истребитель непременно собьет нас. Лощина расширяется к юго-востоку от изгиба реки и неожиданно я делаю вираж со вцепившимся мне в хвост Ла. У Гадермана заклинило пулемет. Трассеры проходят под левым крылом. Гадерман орет: “Выше”! Я отвечаю: “Я не могу, у меня уже и так ручка в живот уперлась”. Во мне начинает медленно нарастать удивление, как этот парень, идущий сзади, может следовать моим виражам на истребителе. Пот бежит у меня по лбу. Я все тяну на себя ручку управления, трассеры продолжают проноситься под моим крылом. Обернувшись, я могу взглянуть прямо в напряженно-сосредоточенное лицо ивана. Другие Ла прекратили преследование, по всей видимости ожидая, что их коллега вот-вот нас собьет. Полет в таком стиле им не по зубам: почти вертикальные виражи на высоте 10-15 метров над землей. Неожиданно на вершине земляного укрепления я замечаю немецких солдат. Они машут руками как сумасшедшие, скорее всего, не могут разобраться в ситуации. Но вот раздается громкий вопль Гадермана: “Ла упал”!

Сбил ли Гадерман вражеский самолет из своего пулемета или лонжероны истребителя не выдержали огромного напряжения во время этих виражей на полной скорости? В наушниках я слышу громкие крики русских. Они видели, что произошло и это нечто из ряда вон выходящее. Я потерял Фиккеля и лечу домой. Подо мной в поле лежит горящий Ю-87. Унтер-офицер и его бортстрелок стоят рядом с ним в полном здравии, к ним спешат немецкие солдаты. Значит, завтра они снова смогут летать. Вскоре после посадки я встречаюсь с Фиккелем. Будет достаточный повод отпраздновать наш новый день рождения. Фиккель и Гадерман также настаивают на праздновании. На следующее утро звонит наземный корректировщик этого сектора и рассказывает мне, с каким беспокойством он наблюдал за вчерашним представлением и сердечно поздравляет меня от имени дивизии. Из радиосообщения, перехваченного прошлым вечером, становится ясно, что пилотом истребителем был знаменитый советский ас, дважды Герой Советского Союза. Я должен признать, что он был хорошим летчиком, а это совсем не мало.

• * *

Если истребитель упал - это еще не значит, что пилот погиб...

Про бои под Яссами была статья в "Авиамастере" №4 за 1999 год. Но что-то я не помню, чтобы там двады Герои гибли.

Короче "утка" с редким размахом крыльев?

Понятненько... Спасибо!

MoRa, а что Вас вообще сподвигло исследовать достоверность Руделя?
Лучше тогда уж Б.Мюнхгаузена, вероятность больше.

Кто-то из наших летчиков рассказывал о этом эпизоде. Только погиб не дважды герой, а обыкновенный молодой пилот.

AK , да хтож себя поймёт? Торкнуло наверное...

А вообще, наверняка, из-за общего тона книги... Насколько я знаю "лаптёжник" сложной добычей у наших истребителей не считался, а Рудель и так себя красиво в книги расписывает, а тут ещё и двГССа "завалить" сумел...

Утка. Таких у Руделя, выдающегося, кстати, бойца, много. Прочитал с удовольствием его книгу, но не все факт. Многое желаемое выдано за действительность.

После встречи с дважды Героем Рудель бы наверно мемуаров не писалю Почерк аса - это не длительная погоня по оврагам, а быстрое сближение, одна чередь - и ты труп. Обычно главная отличительная черта аса в бою - умение стрелять. Не было бы там никаких трасс проносящихся мимо плоскостей. Была пара очередей, окторыми самолет Руделя разделало напополам. Так что действительно скорее всего был молодой и не очень опытный пилот, который может быть и умел неплохо летать(возможно пилотировал У-2 на гражданке), но не умел нормально строить расчет на атаку и стрелять, поэтому и уравнивал скорости с Ю-87 и пытался подолгу висеть на хвосте, что считается плохим тоном у опытных истребителей, т.к. можно просто и без всяких оврагов огрести от хвостового стрелка. Опытные, обычно, скорость в атаке не сбрасывают и обстреливают бомбер на проходе на изрядной скорости.

Можно вон Покрышкина почитать, как он "лаптежников" разделывал: сближение на большой скорости, на малой дистанции, когда уже заклепки видно, короткая очередь и сразу проскакивает вверх и вперед атакуемого самолета, что даже толком результаты стрельбы увидеть не успевает. А уже потом по докладам разбираются, сколько там "лаптей" упало.

Разница в скорости не позволила б висеть на хвосте.