Гидроакустическая приставка "Рица"

Хотелось бы услышать комментарии о приставке Рица..

---

взято с Форум РПФ ---------
11 апреля 1987 года, ничем не отличалось от той вереницы дней, с самого начала операции.
АПЛ К-298, московское время 756, через четыре минуты заканчивалась вахта командира лодки капитана второго ранга Н.А. Попкова. Он радовался, что всё прошла как обычно, без происшествий. Как вдруг мичман И.В. Шильдяев оператор «РИЦЫ» сообщил, что обнаружена цель, которую его приставка, идентифицировала как американскую АПЛ. По лодке, казалось прошёл электрический разряд. Штурман же сразу отметил на карте место К-298, где была обнаружена американская АПЛ. По инструкции командир не имеет права покидать центральный пост, когда гидроакустик сообщает, что обнаружен корабль или лодка. Но «РИЦА» было не штатным оборудованием, а тут ещё распоряжение Главкома. Попков после вахты устал и хотел отдохнуть. А вдруг за американца, что-то капнет на погон. Может приставка врёт. Вся эта неопределённость, как-то раздражала. Он подошёл к Шильдяеву спросил « покажи, где американец». Тот сразу ткнул пальцем в экран «РИЦЫ». Картинку, которую ему показал Шильдяев, его никак не убедила. Но он знал Шильдяева как очень аккуратного и исполнительного специалиста. Монотонность, которая царила на лодке, сразу же куда-то подевалась. У всех проснулся охотничий азарт. Ведь зря же кошка, когда ловит мышь не сразу съедает её, а продолжает с ней играть, получая кайф от этого азарта. Командир подумал, что это не так долго продлиться, и поэтому разрешил идти по пеленгу «РИЦЫ». Первый раз с момента создания её, она повела за собой разгорячённых азартом подводников в свободную охоту. Как жаль, что в этот момент нельзя было перенести в центральный отсек лодки, то учёное м.… с того далёкого НТС
г. Пушкин в 1983 года, на котором они сказали, что это работать не будет, жаль и очень жаль. Погоня продолжалась, так как было указание Чернавина, нужно было подтверждение контакта, только штатными средствами. Команда с удовольствием смотрела на то, как Попков с Шильдяевым переругиваются, один говорил, что это полная х… и лодки там нет, другой отвечал, что это не х.. и лодка там есть, при этом выдавал пеленг цели, это продолжалось до 1525. Мичман свято верил в приставку и ни на секунду не усомнился в правильности работы «РИЦЫ». Командир АПЛ К-298 капитан второго ранга Н.А. Попков очень сильно рисковал, потому что они вышли из разрешённой зоны движения. И вдруг в 1525 на расстоянии девяти кабельтовых, эта глухая тетеря, «СКАТ КС», подал первые признаки жизни. Разгорячённые подводники гнали «американку» ещё пять часов, не стесняясь активных методов поддержания контакта. Когда эта «забава» им недоела, был отдан приказ вернуться в разрешённую зону движения. А Попков бросился к штурману и они начали обратный счёт. От точки, где первый раз заработал «СКАТ КС» и до того места где «РИЦА» первый раз обнаружила цель. По карте они вычислили это расстояние, оно оказалось равным 40 милям. (Более подробное описание этого «спектакля» можно найти в судовом журнале АПЛ К-298). И как-то так незаметно получилось, что капитан второго ранга Н.А. Попков и мичман И.В. Шильдяев подарили подводникам новый праздник. День рождения отечественной цифровой гидроакустики, 11 апреля 1987 года. Так что у Российских подводников появилась возможность отмечать два профессиональных праздника. Это 19 февраля по указу царя Николая II, от 19 февраля 1906 года и 11 апреля 1987 года, благодаря группе Курышева и смелости капитана второго ранга Н.А. Попкова и мичмана И.В. Шильдяева. Шилдяев за столь длительный гидроакустический контакт, был награждён часами, самим Чернавиным. Но то, что виновницей этого была «РИЦА» ему этого не сказали. Контр адмирал Ямков Владимир Дмитриевич командир 3 дивизии АПЛ, освоив приставку «РИЦА» и иссякнув в фантазии выборов слежения за подлодками «условного» противника на дистанции 60 миль, решил проверить, а на какой же скорости приставка «РИЦА» потеряет контакт с подлодкой «условного» противника из-за большого уровня помех. Штатная аппаратура позволяла это делать только до 6 узлов. Эксперимент проходил на старенькой АПЛ класса ВИКТОР 1. Когда скорость была доведена до 17 узлов, контакт с лодкой мишенью не был потерян. Дальше механик лодки сказал «Что это предел разумной скорости старушки и напрягать её нет резона». На этом эксперимент был закончен. Чему есть официальные документы.
....

---

Для специалистов могут быть интересны технические параметры приставки. Двухканальный спектроанализатор «Чарыш-2М» имел 12-разрядный АЦП , вычислял одновременно два преобразования Фурье по 4096 точек за 0.7 сек. ЭВМ ДВК имела быстродействие 200 тыс. операций в секунду, 64 кбайт оперативной памяти и 217 кбайт на гибком магнитном диске. Жёсткого диска не было. В ЭВМ ДВК использовалась операционная система ОСРВ «Фобос». Язык программирования «Паскаль». При таких скромных возможностях эффект достигался за счёт хитрых трюков цифровой обработки и программирования.
Приставка имела два основных недостатка –медленность обработки и низкая надёжность, это приводило к пропускам целей вблизи, из-за несоответствия углового перемещения цели скорости работы приставки. Что вызывало недоумение и разочарование при её использовании.
На замену приставки «Рица» в 1988 г., по инициативе Командующего СФ адмирала Капитанца И.М., конструкторское бюро Львовского политехнического института получило заказ на разработку более быстрой приставки «Магний», где в одном корпусе был анализатор с ЭВМ. В «Магнии» было ускорено быстрое преобразование Фурье за счёт алгоритма Винограда. В 1990 г. были изготовлены два экспериментальных образца на заводе «Эталон» в г. Киеве, но так там и остались, после революционных событий 1991 г.
В 2007 г., на одном из заседаний специалистов ведущего института РАН в области обработки сигналов признано, что ничего нового приставка «Рица» в теорию обнаружения сигналов и в теорию гидроакустики того времени не внесла, она только соединила теорию обнаружения, теорию цифровой обработки сигналов, статистической обработки данных и теорию информации.
Однако та алгоритмическая и инженерная изворотливость, из-за ограниченных возможностей техники, и есть главное ноу-хау приставки, сделавшее возможным обрабатывать статистические данные в реальном масштабе времени, что могло обеспечить повышение дальности действия, и что до этого в гидроакустических комплексах сделано не было.
В приставке был сосредоточен крупный технологический и научный потенциал СССР. Помогло личное общение в 1980-85 гг. с крупными учёными: академиками Глушковым В.М. (навёл на разработчиков цифровой аппаратуры в Львовском политехническом институте), Колмогоровым А.Н., Прохоровым Ю.В. (эти два математика обратили внимание на статистические методы обнаружения, распознавания и теорию информации), Моисеевым Н.Н. (сетовал на то, что военные моряки плохо уделяют внимание математическому моделированию проблем в гидроакустике), Котельниковым В.А. (ориентировал на критерии теории информации при обнаружении сигнала), Нистерихиным Ю.Е (предложил модули отечественных сигнальных процессоров для ДВК-2М), с членами-кореспондентами АН СССР Журавлёвым Ю.И. (навёл на группу профессора Мазурова В.Д. в УНЦ АН СССР),Высоцким Б.Ф (навёл на ДВК-2М), Каляевым А.В., позволило найти правильный и экономный путь, резко сократить время разработки. Программу классификации сигналов помогал делать Уральский центр АН СССР под руководством доктора технических наук Мазурова В.Д. Все технологические особенности ЭВМ ДВК нам пояснял специальной литературой начальник отдела НПО «Научный центр» Хохлов М.М. из г. Зеленограда. С главным конструктором анализатора «Чарыш-2М» из Львовского политехнического института доктором технических наук Агизимом А.М. у нас было налажено крепкое взаимодействие - без чего приставки было бы не создать. Все охотно делились знаниями для чудаковатых старших лейтенантов эскадры подводных лодок, прося взамен справки о внедрении техники и новых технологий.
Большое содействие по поставкам комплектующих оказывало Командование ВМФ через Комитет по науке и технике СССР, т.к. это были ещё не серийные, а экспериментальные образцы отечественной цифровой техники.
Заключение «науки» об уменьшении дальности действия ГАК с приставкой на 30% всерьёз Командованием ВМФ того времени принято не было. Ровно через год, после «разгрома» предложений старших лейтенантов, учёные, во главе с директором АКИНА Ф.И. Кряжевым, в кабинете I Зам.ГК ВМФ Смирнова Н.И., заявили об ошибочности заключения экспертов-гидроакустиков ВМФ и приставке дал ход сам С.Г.Горшков. Для преодоления саботажа РТУ ВМФ, подготовку соответствующих директив поручили вице-адмиралу Тынянкину И.И. Летом 1984 г. меня вызвал командир эскадры Шалыгин Г.И. и вместе с начальником политотдела эскадры Ткачёвым В.П. рекомендовали продолжить работы.
На заключительном этапе изготовления и испытания приставки в 1985 г. Командование ВМФ прикомандировало дополнительно к группе капитана 3 ранга Кудимова А.Н., старших лейтенантов Сумачёва А.М., Чобитько А.И., Салмина А.Е, Синякина Ю.Д., лейтенантов Ефимова М.М., Лыжова М.Н., мичманов Зиянгулова М.Р., Жаркова А.И. Большую помощь оказывал командир эскадры вице-адмирал Ларионов В.П. вместе с начальником политотдела эскадры контр-адмиралом Ткачёвым В.П.
На испытаниях приставки в Баренцевом море в 1985 г. , красочно описанном в романе Н.Черкашина «Одиночное плавание», было показано улучшение обнаружения малошумных подводных лодок на несколько сотен процентов, а не ухудшение на 30%, как предрекала «наука». Был развеян миф гидроакустиков «Морфизприбора» об «оптимальности» ГАК ПЛ тех давних лет и бесполезности спектроанализирующей аппаратуры.
К моему удовольствию адмирал флота Смирнов Н.И. на заседании Военно-технического совета ВМФ 4 февраля 1986 г. по результатам испытания приставки, осрамил «науку» центрального подчинения и издал 7 февраля 1986 г. директиву о массовом внедрении приставки БПФ-ДВК на на подводные лодки Северного флота. К пущей моей радости на этом же заседании к осрамлению флотской «науки» приложил руку начальник РТУ контр-адмирал Попов Г.П.
Приставка противоречила выводам официальной науки в НИР «Гряда» и была РТУ ВМФ как кость в горле и поэтому это управление ВМФ, как могло, саботировало директиву внедрения сотни комплектов приставок на подводные лодки, а чиновники РТУ при очередных испытаниях приставки в море не гнушались рвать провода для «научного» эксперимента. Командование СФ решило не привлекать далее специалистов частей центрального подчинения к освоению приставки на Северном флоте и к анализу результатов.
С 1986 г. начались регулярные учения подводных лодок Северного флота с приставкой. В период с 1986-88 гг. СФ накопил уже достаточный опыт по выходу на гидроакустический контакт по лодкам штатным ГАК с помощью приставки. В сентябре 1988 г. совместным решением Научно-технического совета ВМФ, Минсудпром и ВМФ признали факт работоспособности приставки, подписанием совместного документа о развитии направления в гидроакустике ВМФ Рица-1. Руководство развитием было поручено 14 НИИ ВМФ (НИЦ РЭВ), а разработка промышленного образца поручена НПО «Морфизприбор». 14 НИИ разработку бездарно провалил. «Морфизприбор» - деньги проел -ничего не сделал.
В марте 1988 г. на Северном флоте начала действовать мобильная система освещения обстановки. Две лодки с приставками, на значительном расстоянии друг от друга, передавали в штаб только пеленга на источники, похожие на ПЛ. Окончательное местоположение ПЛ и классификацию выполнял штаб СФ. Как правило, все лодки учений, походивших через этот огромный барьер - обнаруживались.
В 2000 г. мы с бывшим командиром К-219 И.А. Британовым решили подарить подшефной лодке Свердловской области «Верхотурье» приставку «Рица-2000». И обещали это сделать перед строем подводников. Приехав уже решать технические вопросы со своим соратником Г.Х.Горчагом, мы натолкнулись на отказ командира лодки капитана I ранга Банных от этого подарка (тот самый командир, который водил на своей лодке Президента РФ Путина В.В. в 2000 г. в море). Начальник РТУ Северного флота капитан I ранга Белых В.Д. категорично запретил ставить приставку на борт. «Промышленность» пригрозила снять с лодки гарантию. Командир сослался на необходимость поступать в этом году в академию: « …и пропади она пропадом эта дальность действия».
Сегодня мне до сих пор звонят, пишут специалисты, бывшие командиры подводных лодок, командиры соединений. Бывший Командующий Северным флотом адмирал флота Капитанец И.М. дарит мне свои книги. Интересуются как дела с «Рицей». Не забывают. Хотя мне это порядком надоело. Как ни старается ВМА им. Н.Г. Кузнецова, Морской научный комитет ,РТУ ВМФ, НИЦ РЭВ, «Морфизприбор» предать забвению «Рицу»- из истории флота этот факт победы старших лейтенантов- подводников над «наукой» центрального подчинения не выкинуть. Приставка развеяла гидроакустические мифы о малошумности иностранных подводных лодок. Мы не прислушались к выводам «науки» по теме «Гряда» и сделали всё наперекор.
Я убеждён - неправильные выводы НИР «Гряда» о бесперспективности спектроанализирующей аппаратуры для ГАК советских ПЛ, стоили бы советским подводникам жизни, перерасти холодная война в горячую. Выводы этой работы, теоретический раздел, которой написан на безобразно низком математическом уровне, официально остановили в ВМФ разработку методик обнаружения малошумных источников с помощью спектроанализирующей аппаратуры. Подводники были вынуждены исправлять такой «подарок» науки собственными силами. Благодаря неправильным выводам НИР «Гряда» распустился слух, что у иностранных лодок «не стало» дискретных составляющих, а их шумы стали ниже шумов моря. Так и родился миф о бесперспективности пассивных средств обнаружения.
Приставка, как первенец серийной цифровой продукции гражданского назначения в военном деле (сегодня признаётся - не только в СССР , но и в мире ( COTS -технология) позволяла быстро изготовить её в массовом количестве, довооружить ГАК ПЛ и идти в бой на равных.
Научно-техническая и технологическая задача, поставленная офицерами-подводниками по своей инициативе, была выполнена. Что зафиксировано в многочисленных документах ВМФ того времени.
Малошумные лодки малошумны только для неадекватных методов обнаружения. Увы, гидроакустика как наука знает, как распространяется сигнал в море, но не знает, как его обнаруживать. Алгоритмы обнаружения должны быть, прежде всего, согласованы с сигналом, а не с гидроакустическим полем. Гидроакустические комплексы ПЛ того времени это всего лишь направленные гидрофоны, и обнаружение сигнала в них опиралось на аудиовизуальные качества оператора, а не адекватную сигналу обработку на базе основополагающих принципов теории обнаружения и современных принципов цифровой обработки сигналов антенн.
Приставка развеяла миф об отсутствии у лодок НАТО портретов дискретных составляющих. В теории оценок «портретная» совместная вероятность обнаружения дискрет стремится к нулю и портретов нет. В теории обнаружения и теории информации существуют математические методы обойти эти обстоятельства и портреты есть. Развеяны мифы учёных-гидроакустиков о влиянии высокого уровня собственных помех (он адаптивно подавлялся), о неспособности операторов, о плохой вычислительной технике, о не обнаружимости целей и возможности их пеленгования на низких частотах, из-за геометрических ограничений антенны.
На основании идей теории информации приставка прибавляла к уравнению пассивной гидролокации 20-30 дб. Прибавив к допустимым потерям распространения для ГАК ещё 20-30 дб, специалисты могут рассчитать дальность действия приставки по обнаружению малошумных лодок и ответить на вопрос нужна ли была двадцать пять лет назад приставка в ГАК ПЛ для советских подводных лодок или нет.
Около десяти лет назад я предложил ГК ВМФ провести сравнительные испытания старой шумной лодки с аналоговым комплексом с более современной приставкой «Рица-2000» по малошумной АПЛ с ЦГАК Скат-3 или ЦГАК «Иртыш-Амфора». В 2001 г. Экспертный совет при ГК ВМФ категорически отклонил это моё предложение, мотивировкой отсутствием научной обоснованности возможности увеличения дальности обнаружения (история повторяется , как в 1983 г.). Заодно эксперты ВМФ голосованием «единогласно» отклонили внедрение COTS -технологии в ВМФ, как возможное направление модернизации ГАК и ГАС НК и ПЛ ВМФ. Этот испуг флотской науки поддержал ГК ВМФ, запретив управлениям ВМФ с 2004 г. всякую переписку со мной по этому вопросу. В 2005 г., сменив название «Рица-2000», на АП-10, я представил приставку на 7-Международную конференцию по цифровой обработке сигналов DSPA -2005 , как классификатор гидроакустических шумящих источников. Из сотен работ приставка была отмечена специальным дипломом конференции.
В мае 2006 г. Морской научный комитет инициировал, а НГШ ВМФ дал указание независимым лицензированным экспертам Экспертного совета при ГК ВМФ единогласно проголосовать об отклонении сравнительных испытаний, мотивировкой, что результатов приставки никогда не было. Да и вообще, в ВМФ достигнут паритет с гидроакустическими комплексами ПЛА ВМС НАТО.
Честно говоря, меня самого, как подводника распирает возможность проверить приставку, изготовленную на современном уровне электроники. Интересно - сколько раз шумная лодка-старушка с приставкой, весом всего 9 кг, имея упреждение в дальности пассивного обнаружения, «ссильничает» под водой, в условном торпедном поединке молодого малошумного подводного левиафана типа «Владимир Мономах» с «паритетным» гидроакустическим комплексом.
Распирает ещё раз (как в 1985 г.) осрамить учёных мудрил, докативших ВМФ до официальных документов о бесперспективности пассивных средств по малошумным лодкам.
Когда, напротив, все основные НАТОвские системы обнаружения подводных лодок –пассивные. Это IUSS - Интегрированная система подводного наблюдения, в составе пассивных подсистем :известный SOSUS , FSS ( Fixed Surveillance System ), FDS (Fixed Distributed System), ADS (Advanced Deployable System). Полным ходом идёт реализация программы Multi - Line Array Systems : пассивные буксируемые и вертикальные антенные решётки надводных кораблей –( Surtass Twin - Line ) и VLA ( Vertical Line Arrays ), пассивные двойные, тройные буксируемые антенны подводных лодок TB -29, пассивные антенные решётки гидроакустических буёв ( Sonobuoys Arrays ) , связанных по радио в сеть. Что-то не потеряло интерес к пассивным системам обнаружения агентство DARPA , интенсивно ведущее исследования по поднятию потенциала существующих пассивных систем ещё на 10-15 дБ (кстати, программа исследований инициирована нашим соотечественником, удравшим в США), за счёт улучшения обработки сигналов по направлениям: Advanced Signal Processing , Adaptive Match Field Processing , с одновременной модернизацией пассивных средств обнаружения НК и ПЛ по программе ARCI ( Acoustical Rapid COTS Insertion ).
Наличие документов о бесперспективности пассивных средств обнаружения в ВМФ это либо, как НИР «Гряда» - откровенное предательство (некоторые фигуранты этой работы сегодня проживают в США), либо банальная глупость гидроакустических «учёных» от ВМФ.
Министерство обороны РФ в 2006 г. предложило ВМФ собрать государственную комиссию по состоянию военной гидроакустики, с привлечением крупных специалистов – помочь ВМФ разобраться в состоянии вопроса. Экспертный совет при ГК ВМФ, во главе с начальником ВМА, бурно отвергли это предложение и среагировали провозглашением паритета гидроакустических средств ВМФ с ГАК ПЛ и ГАС НК НАТО.
Министерство обороны РФ в 2007 г. предложило ГК ВМФ поручить Экспертному совету при ГК ВМФ обсудить 20- летний опыт использования ЦГАК «Скат-3». Оценить его «паритетность» и «паритетность» перспективного ЦГАК «Иртыш-Амфора». Предложение оставлено учёными –гидроакустиками ВМФ без внимания.
В ВМФ проблемы не с гидроакустикой, а в обработке сигналов. Чтобы разбираться в вопросах обработки сигналов и делать экспертные заключения надо хорошо знать математику. Математиков и серьёзных специалистов в области цифровой обработки сигналов в ВМФ нет. С престарелыми гидроакустиками - докторишками наук , просто не о чем разговаривать. Слабо ребята.
Похоже, Экспертный совет при ГК ВМФ создан для иных целей. Услуги Экспертного совета – платные. Бесплатные они для единогласного голосования – «против» по указанию начальства, даже без попыток изучать документы и обоснованного математического опровержения.

Североморск, 2007 г.

Мифы с приставкой РИЦА.
(продолжение)
В.Е. Курышев.
В годы холодной войны советские подводные лодки значительно уступали по дальности взаимного гидроакустического обнаружения американским. Это привело бы к гибели нашей лодки в подводной дуэльной ситуации, если бы началась война. Всё больше накапливается фактов, что такое положение было создано умышленно, чтобы сознательно ослабить советский подводный флот. Это делалось руками наших советских людей либо по их глупости, либо за деньги. Общий научно-технический уровень СССР позволял ещё в 70-80 г. преодолеть этот технологический разрыв. Общественность не знала об этом и видимо не знает и сейчас.
Доказательством тому являются независимые разработки советских специалистов, волей случая и по своему убеждению не подчинившиеся директивным указаниям партийных органов и принятой научно-технической доктрине развития гидроакустических средств обнаружения подводных лодок в СССР.
Даже в не оборудованных условиях советские офицеры-подводники сумели в те далёкие годы холодной войны самостоятельно разработать необходимую цифровую аппаратуру и внедрить её на подводные лодки для своей защиты и победы над американскими лодками в подводном бою.
Состояние военной гидроакустики для советских подводных лодок в то время надо называть своим именем – государственная измена. Нельзя поверить, что держава, имеющая ядерную бомбу, не справилась бы с какой-то гидроакустикой - маразм.
По имеем документам, в США гидроакустика была названа элементом стратегического ядерного сдерживания. Преимущество американских лодок по гидроакустическим средствам обнаружения над советскими лодками с баллистическими ракетами обернулось бы тем, что с началом военного противостояния все ракетные лодки СССР были бы одновременно уничтожены. И на это отводилось всего 4 минуты. Надо быть было слепым и глухим, чтобы противник, назвав гидроакустику у себя элементом ядерного сдерживания и элементом ядерного преимущества над советами, не предпринял бы усилий столкнуть советскую гидроакустику в тупиковое направление. Что и произошло. Занимались гидроакустикой, а надо было заниматься гидроакустическим обнаружением подводных лодок, т.е обработкой сигналов и гидроакустика, как раздел физики, тут была ни при чём. В этой проблеме нет явного криминала. Криминал сознательно размазан на множество незначительных событий в пространстве и во времени. А собранный, интегрально имеет разрушительные последствия для обороны страны. Преступника нет, а криминал по подрыву национальной безопасности есть. И видимо не только в гидроакустике. А везде в стратегически важных для безопасности страны направлениях науки и техники. Пора бы русскому народу научится противодействовать этому.
Всё, что здесь написано – не миф. Так было. Офицеры эскадры подводных лодок Северного флота в 1985 г. разработали цифровую приставку к гидроакустическому комплексу лодки, резко повышающей возможности наших лодок по обнаружению американских. С 1986 г. начались регулярные учения подводных лодок Северного флота с приставками. В период с 1986-88 гг. СФ накопил уже достаточный опыт по выходу на гидроакустический контакт по лодкам штатным ГАК с помощью приставки. Вопрос с иностранными подводными лодками типа Лос-Анджелес и Стёрджён, посещавшие Баренцево море и особо Мотовский залив, для наших лодок с приставками был решён. В 1986 г., обнаглевшую иностранную лодку, обнаруженную с помощью приставки в Мотовском заливе, около глубоководного акустического полигона, чуть ли не торпедировали. А надо было. Дело было на дизельной подводной лодке под командованием капитана 3 ранга Ю.А. Могильникова. Его лодка решала задачи в Мотовском заливе. Внезапно аппаратура БПФ-ДВК начала выдавать в направлении берега признаки иностранной лодки. Лодка Ю.А. Могильникова была мористее. Командир хоть с удивлением, но поверил показаниям прибора. Повернул лодку курсом на пеленг обнаружения. Вскоре, внезапно шумы иностранной лодки обнаружил и классифицировал оператор-гидроакустик на штатном тракте ШП ГАК, а командир не обнаружил в перископ других целей по пеленгу обнаружения. Неожиданность была в том, что иностранная лодка оказалась в наших территориальных водах, даже по меркам ВМС США. По поведению обнаруженной лодки она не подавала виду, что засечена. К чести командира Ю.А. Могильникова он принял решение торпедировать иностранную лодку. Экипаж, контур боевого управления лодки сработал по тревоге, как часы. Все сосредоточено слушали распоряжения командира. Никто не сомневался в правильности принятия решения командиром. При случае, в тот момент, когда командир оказывался рядом, я подбадривал его к торпедной атаке. В центральном все действовали чётко, чувствовалась большая натренированность экипажа. Замполит несколько раз назвал меня сумасшедшим и мямлил что-то о третьей мировой войне. Пришлось весьма недружественно попросить уйти его из центрального поста палубой ниже. На радио командира о его решении торпедировать подводную лодку в территориальных водах - Северный флот молчал. Командир 4 эскадры ПЛ СФ в тот момент Ларионов В.П. только через 23 года подтвердит, что нелёгкая задача принятия решения о торпедировании ложилась и на него. Но радио пришло из Москвы – «отставить торпедную атаку, продолжать слежение». А зря. Около трёх лет тому назад на Востоке, ВВС был сбит Южно Корейский самолёт над территорией СССР. Терводы это та же территория СССР. Я напомнил об этом командиру. ВВС себя проявило, а что ВМФ хуже ? Утопи Могильников лодку в терводах, её не дёрнулись бы сразу искать даже в штатах. Пропала и всё. Сегодня, в опубликованных документах по действиям американских подводников в наших прибрежных морях, командование ВМС США не поощряло слишком ретивых командиров своих подводных лодок, пренебрегавших международными соглашениями, в том числе о территориальных водах, даже в условиях холодной войны. Сами американские подводники признавались, что заходить в русские терводы они боялись. А в случае с Могильниковым - не напрасно. Кишка тогда у командования ВМФ оказалась тоньше, чем у Командующих ПВО и ВВС СССР. За решительные действия командир был награждён, меня – на гауптвахту (за нетактичное поведение с замполитом). Однако через месяц магнитофонная запись подтвердила шумы иностранной ПЛА, и я был реабилитирован.
Позднее, когда приставки «БПФ-ДВК» появились на атомных лодках, было несколько поисковых операций в Мотовском заливе. Было выявлено место частого присутствия иностранной лодки в одной и той же впадине Мотовского залива. Одной из таких операций руководил капитан первого ранга Е.И. Ибрагимов, флагманский специалист первой флотилии подлодок СФ. Сначала, также с помощью БПФ-ДВК иностранная лодка была засечена. Ибрагимов не стал раздумывать и попросил командира не ждать выхода на шумовой контакт, а дать посылку гидролокатора по пеленгу обнаружения «БПФ-ДВК» (уже Рицей). Лодка была обнаружена в дистанции 5.4 км. По нескольким посылкам гидролокатора было видно, что сначала дистанция не изменяется (видимо лодка одерживала нас на дистанции необнаружения нашими штатными гидроакустическими средствами), но потом дистанция стала увеличиваться. Удивительно было то, что расчётная скорость уклонения иностранной лодки была около 20 узлов.
Название «Рица» было дано приставке БПФ-ДВК, через год после её рождения, в сентябре 1986 г. Позвонили из Москвы, из РТУ ВМФ, предложили её как-нибудь назвать , например Рица (?). На раздумье дали 2 часа. Мы ничего не могли придумать, кроме приевшегося обиходного названия –«мандулла», поэтому и согласились.
В марте 1988 г. на Северном флоте начала действовать мобильная система освещения обстановки. Две лодки с приставками, на значительном расстоянии друг от друга, передавали в штаб только пеленга на источники гидроакустического шума , похожие на подводные лодки. Окончательное местоположение ПЛ и классификацию выполнял штаб СФ. Как правило, все лодки учений, походивших через этот огромный барьер - обнаруживались. Для этого управление связи Северного флота во главе с контр-адмиралом Б.Н.Голиным и его помощниками капитаном I ранга С.Труфановым и капитаном I ранга Б.Н.Колодкиным разработало специальную программу связи с подводными лодками, входящими в эту систему. Суть программы сводилась к распоряжению о всплытии лодок завесы в одно и тоже время каждые четыре часа и одновременно передавать пеленга на лодку завесы и на объекты, имеющие признаки АПЛ СССР и ПЛА США. По данным лодок, в штабе СФ операторская команда в составе капитана I ранга В.И. Асриян и капитана II ранга Ю.Ф. Ползикова сопоставляла пеленга на карте и при прослеживании определённой трассы - принимала решение об обнаружении объекта или отметала ложные пеленга в донесениях. Кстати, задумал освещение обстановки двумя лодками Командующий СФ И.М. Капитанец на основании результатов операции «Атрина». При анализе результатов «Атрины» отделом ПЛБ были проанализированы все пеленга на иностранные и свои лодки. Дальность обнаружения своих лодок приставкой превышала в отдельных случаях 1000 кбт. Оказалось, что по своим лодкам большинство пеленгов подтвердилось, а по иностранным выявились районы моря с очевидным маневрированием иностранных лодок. Адмирал И.М. Капитанец посетовал тогда , что было бы не плохо, если бы лодки докладывали пеленга с Атлантики в реальном времени, а не значительно после прихода лодок в базу. Как-то спонтанно во время доклада его поддержал Начальник штаба СФ Ю.Н. Патрушев, Начальник политуправления СФ С.Варгин и НПЛБ СФ капитан I ранга В.В.Гаврилов. Я присутствовал во время доклада. Тут же решили в начале 1988 г. провести не менее 3-х учений мобильной системы освещения обстановки из двух лодок с приставками для доклада ГК ВМФ. Научное руководство системой поручили мне. Несмотря на простоту замысла осуществлять задуманное оказалось нелегко. По словам командира одной из лодок 24 дивизии СФ, которая отрабатывалась как лодка завесы, капитана I ранга А.А.Сёмина - за трое суток постоянных всплытий и погружений каждые 4 часа экипаж уже выбивался из сил. Механики стонали и не спали сутками, постоянно дифферентуя лодки. На берегу оказались проблемы со связью. Матрос с расшифрованными данными прибегал только через 2 часа после поручения радиограмм с лодок, 2 часа терялось при обработке данных, из-за отсутствия какой-либо автоматизации. А общий доклад о результатах освещения ложился на стол НШ СФ почти через 6 часов после получения пеленгов. Тактический приём по обнаружению ПЛ с помощью двух лодок этой мобильной системы оказался проверенным и доказанным. Однако, из-за проблем со связью и отсутствием малой автоматизации при обработке данных в штабе, из-за отсутствия реального масштаба оказался пока не эффективным. Задержка в 6 часов оказалась слишком большой для принятия дальнейших решений для реального масштаба времени. Обработка данных от мобильной системы совсем захлебнулась во время учений в апреле 1988 г., когда 5 лодок «синих» и 4 лодки «красных» прорывали рубеж Нордкап-Медвежий навстречу друг другу. Я настаивал тогда перед капитаном I ранга В.В. Гавриловым о докладах о всех обнаружениях мобильной системой на КП учений, сразу с началом учений, чтобы приучить КП к данным по системе освещения обстановки. Однако запоздалый доклад В.В.Гаврилова на руководителя учений адмирала Г.А Бондаренко и начальника ПЛБ ВМФ контр-адмирала Н.Я. Ясакова впечатления не произвёл. Так как доклад об обнаружениях В.В. Гаврилов озвучил с задержкой всего 2 часа после кульминации учения, когда лодки «синих» и «красных» сошлись на дистанцию обнаружения и не смогли обнаружить друг друга. Как мне показалось, из-за этого опоздания, адмиралы, измученные сочинением «победной» реляции наверх об «успешных» учениях, по поводу доклада В.В.Гаврилова наперебой предлагали идти ему к такой-то матери, выражаясь при этом яростно, просто и односложно. После чего В.В. Гаврилов докладывать что-то по обнаружениям системы далее уже не решился.
Примечательно, что пеленга друг на друга лодки докладывали с 100% достоверностью, а ведь дистанция между ними была такова, что позволяла контролировать весь рубеж Нордкап-Межвежий только этими двумя лодками. После этого учения отдел ПЛБ штаба СФ провёл огромную работу по сопоставлению доложенных пеленгов с лодок системы с фактическим расположением лодок учения и пришёл к выводу, что все лодки учения мобильной системой обнаруживались и отслеживались. Однако доклад об этом Комфлот получил только через 1.5 месяца после учений. Вывод пока был неутешительный - реального масштаба не получалось. Тогда 20 лет назад подводила связь. Была выявлена интересная особенность обнаружения «Рицей» . Особо большая дальность обнаружения и пеленгования была зарегистрирована по лодкам 971 пр., считавшимися самыми малошумными. Причём обнаружения указывали на сильно поведенческий характер проявления демаскирующих признаков. Дальность обнаружения по этим лодкам увеличилась, когда они переходили с мелководья Баренцева моря в глубоководную Лофотенскую котловину Северной Атлантики, хотя лодки мобильной системы оставались на мелководье.
Анализ нескольких учений с использованием мобильной системы показал, что системная работа из двух лодок с приставками через штаб пока не может реализовать большие дальности обнаружения для задач применения оружия, из-за тихоходности лодок, а штаб не может наводить разнородные силы, из-за отсутствия реального масштаба, из-за проблем со связью.

Мне было предложено продумать вопрос о применении «Рицы» на борту противолодочного самолёта Ил-38, когда в точку обнаружения лодки мобильной системой посылался бы самолёт с радиогидроакустическими буями, получив предварительно портретные характеристики от лодок системы. Комфлот СФ специальной шифровкой попросил Командующего морской авиацией ВМФ изучить такую возможность. С 1988 г. мы приступили к разработке самолётного варианта «Рицы» - авиационной радиогидроакустической системы «Сполох». Мы быстро нашли тогда общий язык с разработчиками авиационных радиогидроакустических систем «Заречье», «Изумруд» из НПО «Ленинец». «Рица» была успешно испробована по магнитным записям с буёв, мимо которых проходили малошумные лодки , но буи на них с обычной обработкой не среагировали. После этой проверки, проведённой в штабе СФ, был подписан акт, утверждённый НШ СФ Ю.Н.Патрушевым о многократном повышении дальности обнаружения РГБ при помощи приставки «Рица». Э.С.Элинсон-главный конструктор авиационных прицельно-поисковых систем, в дружеской беседе признавался, что готов был съесть при всех шляпу ( с оговоркой если б она была у него на голове), когда воочию увидел срабатывания «Рицы» по шумовым сигналам от РГБ, ранее безмолвных при обычной обработке.
В начале февраля 1986 г., в конференц-зале Главного штаба ВМФ, что на этаже Главнокомандующего ВМФ и его заместителей, состоялся Военно-технический совет ВМФ по испытаниям аппаратуры БПФ-ДВК (Рица) на Северном флоте в 1985 г. Руководил советом Первый заместитель главкома ВМФ адмирал флота Н.И. Смирнов. Присутствовали начальники управлений ВМФ, представители штаба СФ, 54 НИИ ВМФ, представители науки и промышленности, всего около 30 человек.
Ход испытаний и результаты испытаний докладывал командир подводной лодки кап. 3 ранга Ю.А. Могильников. Быстро и чётко доложил результаты, превосходящие штатный гидроакустический комплекс на несколько сотен процентов. Выражения лиц руководства ВМФ были довольными. Кисло было смотреть в сторону науки и промышленности, за два года до этого предрекавшей полный провал приставке и уменьшение дальности ГАК с приставкой на 30%, из-за использования в приставке никому не понятной тогда цифровой обработки сигналов. После доклада Ю.А. Могильникова слово дали мне, старшему лейтенанту. Бог не обидел меня умением клеить из нормальных слов обидные фразы в сторону науки. Я дал волю чувствам. По мере моего доклада розовело лицо Н.И. Смирнова (полтора года назад он взял на себя всю ответственность за создание и испытания приставки). Зато горбилась «промышленность» и серели лица «науки». Во время моего доклада слышались из зала свойственные для «науки» того времени выкрики: «…это хамство, это надо прекратить !!!». Однако неожиданно меня поддержал Н.И. Смирнов, он не выдержал и в пересыпку с могучими односложными русскими словами оборвал выкрики «науки» и с минуту беспрерывно срамил её, кивая на меня и «плюясь» в её сторону. Продолжил осрамление «науки» начальник радиотехнического управления ВМФ (РТУ ВМФ) контр-адмирал Г.П.Попов. Для начала он заткнул рот подчинённым из своего управления, потом «проехался» по «недоделанным» представителям «своего» 54 НИИ (НИЦ РЭВ), которые очень нервозно себя вели на совете, и которые также были два года назад против идеи. Я помнил их «учёные» лица на расширенном научно-техническом совете ВМФ 1983 г. в 54 НИИ, которые обливали меня и моих сподвижников грязью. Под удовлетворённый взгляд Н.И. Смирнова, Г.П.Попов обещал всяческое содействие внедрению приставки. Я млел. Ведь полтора года назад контр-адмирал Г.П. Попов вылетел в моём присутствии из кабинета Н.И. Смирнова, когда пытался отвертеться от поставок комплектующих для приставки. Г.П. Попов ссылался на заключение научного совета 1983 г., утверждавшего, что нет разницы между аналоговой и цифровой обработкой сигналов (сегодня, надеюсь, убеждать в преимуществе цифровой обработки сигналов никого не надо). При этом Н.И. Смирнов трижды сопроводил его полёт из кабинета очередью матерных аргументов. Несмотря на личную неприязнь к нашей работе Г.П.Попов на совете признал результаты БПФ-ДВК. От души он это сделал , или исходя из сиюминутной обстановки на совете ? – его тайна. Но так было.
Моя моральная победа на ВТС ВМФ была полной. Сразу после скандала наступил перерыв. « Наука» сгорбившись, вышла из конференц-зала (жаль, что сразу не в Магаданскую область изучать особенности гидроакустического распространения звука в устье реки Колымы), и после перерыва она демонстративно не вернулась, среди них были представители Института проблем физики из Горького, и представители из «Океанприбора» из г. Ленинграда, не вернулся в зал и Н.И.Смирнов. В перерыве ко мне подошёл немолодой человек, представился академиком Нестерихиным и крепко пожал мне руку: « Я бы так не смог, хотя по существу я на вашей стороне старший лейтенант» и пригласил меня к себе, в новосибирский академгородок. Закончился совет уже без Н.И.Смирнова и «науки». Меня несколько раз пожурили, в т.ч. и Ю.Е.Нестерихин: «…что де так нельзя с престарелыми людьми, они этого не заслужили». А, по-моему, заслужили и ещё как. Я посчитал за доблесть перепороть этих немощных гидроакустических докторов и кандидатов наук и теперь горжусь, что выпорол. Своей беспомощностью (или умыслом) сделавшие советских подводников беспомощными перед подводными лодками противника, из-за их немощного понимания гидроакустики и теории обнаружения. Хотя все научно-технические предпосылки к созданию первоклассной гидроакустики у советской науки тогда были. Цифровая приставка, сделанная какими-то старшими лейтенантами, где-то в Полярном, в лаборатории шумности 4 Эск ПЛ СФ, тому пример.
После совета, 7 февраля 1986 г., своей директивой Н.И. Смирнов «О внедрении 100 комплектов приставок на Северном флоте» окончательно утвердил положительный акт испытаний и дал ход внедрению приставки на СФ.
С появлением атомных подводных лодок Los - Angeles II и лодок Trident II командование Северного флота, на основании директив и приказа ГК ВМФ, решило усилить разведывательные операции по забору шумов этих лодок, в т.ч. с использованием аппаратуры БПФ-ДВК (Рица) . На одном из совещаний в Главном штабе , когда мы приехали докладывать дела с «Рицей», I Заместитель ГК ВМФ Н.И. Смирнов предложил встать и почтить минутой молчания двух наших советских разведчиков в области гидроакустики. Отца и сына, недавно окончивших жизнь на электрическом стуле в США. Рассматривался вопрос перепроверки информации, полученной от этих двух разведчиков, в т.ч. и с помощью аппаратуры БПФ-ДВК. Для этого предполагалось приставкой оборудовать несколько лодок СФ. На совещании не было представителей радиотехнического управления. Я давал пояснения, что для этого нужно. Секретный приказ не заставил себя ждать в начале декабря 1986 г. Однако проблемы с 5 НИЦ и другие организационные проблемы оттянули сроки этих работ. А оборудованные лодки 33 дивизии I флотилии Пл СФ были перенацелены на операцию «Атрина».
Работу по сбору гидроакустических портретов у баз противника, по приказу ГК ВМФ и директиве Начальника штаба Северного флота, возглавила разведка Северного флота. Непосредственно - начальник радиоразведки Северного флота капитан I ранга С.П.Бодриков. Развед.корабли Северного флота «Х.Лаптев», «Лира» и «Беломорье» были оборудованы дополнительными комплектами приставки «Рица». Поспорив, мы составили с ним специальный план. С.П.Бодриков немного сетовал на меня, из-за отсутствия патента на приставку. Я парировал - какие могут быть патенты ? Важнее скрытность работ. Командование СФ всячески напирало на скрытную строну работы.
Суть плана проста – надо, чтобы разведывательные корабли СФ, были оборудованы аппаратурой БПФ-ДВК и постоянно находились б ы у баз противника. Мы изменили программу приставки , максимально упростили управление и полностью автоматизировали анализ. Так, чтобы оператор-мичман на разведывательном корабле полностью ориентировал свою работу не на «пяленье» глазами на экран приставки, а на визуальной «ловле» лодок и военных кораблей, при выходе их из баз. Аппаратура всё делала автоматически. С конца 1989 г. началась регулярная работа БПФ-ДВК на на разведкораблях СФ у восточных баз ВМС США. Разведка Северного флота хорошо организовала эту работу. В Горячих Ручьях, где базировались корабли разведки около г.Полярного, я всегда был «почётным» гостем. К 1991 г. было очень подробно обследовано более полутора десятка типа «Мэдисон», несколько больше типа Los - Angeles , около 20 военных кораблей разных типов и много транспортных и рыболовецких судов. Но особую ретивость капитан I ранга С.П. Бодриков проявил по выполнению задания по анализу шумовых признаков приставкой новейшей ракетной атомной подводной лодки Tennessee системы Трайдент- II . Она проходила ходовые испытания в полигонах в районе мыса Канаверал, а также напротив базы Кингс-Бей у восточного побережья США. Лодка обследовалась нашим РЗК с «Рицей» непрерывно в течение 4 месяцев. Был выявлен максимальный инвариант её шумовых портретных характеристик и демаскирующие дискреты , поведенческого характера. Не помогли никакие ихищрения по искажению шума. Другими словами, где теперь не появись эта лодка, она успешно будет далеко обнаружена приставкой и выслежена. Совершая различные кульбиты с погружением и всплытием, бедная лодка Tennessee и не знала , что допрыгалась до того, что во всех режимах хода её шумовая характеристика лежала в памяти «Рицы». Мичман, который заботливо это делал, заслужил благодарность командования СФ, а С.П.Бодриков снабдил лодки СФ с «Рицей» новыми портретными характеристиками, для дальних походов наших лодок к берегам Америки, независимо от аналогичных, но малоэффективных наработок РТУ ВМФ. Разведывательные операции с «Рицей» на РЗК СФ у берегов США продолжались до развала СССР. Успешность разведки под руководством С.П.Бодрикова сразу отразилась на повышение качества работы приставки по слежению за иностранными ПЛ в Баренцевом море. После обновлённых разведкой СФ данных, командир дизельной лодки капитан 3 ранга А.П.Ушаков 4 эскадры Пл Пл СФ поведал мне, что обнаруживал с приставкой , с долгим выходом на контакт штатным комплексом иностранную лодку с дистанции аж 60 миль. И следил за ней более 3-х суток. Говорят в те времена, после «работ» С.П. Бодрикова резко возросла результативность наших лодок с «Рицами» Многому и я уже верил как-то с трудом. Прочие официальными справочники ВМФ по спектральному составу шумов были «букварями» по сравнению с «большой советской энциклопедией» шумов , набранных и обработанных «Рицей» в реальном масштабе времени прямо у баз противника под руководством С.П. Бодрикова. Дискреты американских лодок оказались «блызкающими», т.е. не постоянными. На спектроанализаторе они воспринимались как помеха, так как особенность глаза человека привязывалась к «палкам», т.е. к постоянным дискретам, которыми, как правило, являлась собственная помеха. Если по научному - модель распределения сигнала оказалась не гауссовой, которой любят пудрить мозги гидроакустики (так как ничего больше не знают), а пуассоновской, с Релея-Райса распределением амплитуды дискрет на коротких временных интервалах их проявления. К тому же параметры пуассоновского потока, для различных дискрет оказались различны. Глазами их не увидишь и без компьютера с цифровой обработкой сигналов не оценишь, а значит, не обнаружишь и неотклассифицируешь. Были выявлены частотные «окна» максимального инварианта, свойственного одновременно для всех классов американских лодок. Тракты ШП ГАК ПЛ СССР сделаны на неправильной модели , не согласованы с «физикой» дискрет американских лодок , и с физикой их маскирования собственной помехой, поэтому и глухи. Положение предлагалось исправить внедрением в состав ГАК ПЛ цифровых приставок типа «Рица», устранив это несогласование. Однако во времена СССР массово этого сделано не было. Гидроакустики Морфизприбора отпихнулись тогда заявлением, что дискрет у американских лодок нет. Разведка СФ развеяла этот миф. Но на основании новой математической методики. Да и крик её утонул в политической неразберихе того времени. Дискреты и портреты есть- аппаратуры согласованной по «физике» обнаружения у ВМФ нет.
Скрипя, это признало и Радиотехническое управление ВМФ с новым её начальником контр-адмиралом А.В.Кузьменко. РТУ ВМФ решилось таки заказать флотской группе через НТТМ «Невод» первую официальную ОКР по аппаратуре БПФ-ДВК по теме «Беспрерывность-3». Но эта официальная ОКР по Рице так и не состоялась. Помешали обстоятельства, о которых чуть ниже.
Я удивляюсь, в те времена я не встретил ни одного официального учёного , которых направляло командование ВМФ ко мне для проверки Курышева на «научность», что бы кто-нибудь их них обладал достаточным уровнем математического образования для оценки идеи. У всех у них твёрдая «единица». Раньше этого я понять не мог. Теперь объяснил, что видимо радиотехническое командование специально засылало ко мне неискушённых докторов и кандидатов наук, чтобы те рапортовали «…что ничего не поняли, поэтому Курышев шарлатан». Чтобы снять с себя ответственность за кризисное состояние дел в военной гидроакустике по обнаружению малошумных подводных лодок. А ведь приставка – это первый в ВМФ цифровой гидроакустический прибор с открытой технологией. Несмотря на толстенный и сложенный на нас слой всех известных матов по поводу нашего «бездельниченья» с приставкой «Рица», флотские в тайне гордились достижениями группы. Руководство флота видело фактическую отдачу и внимание высшего военно-морского начальства и даже выше. Это проявлялось в полной готовности руководства флота предоставлять лодки для наших экспериментов. В моём распоряжении находились отчёты работы по «Рице» примерно по сорока лодко-выходам. Такого экспериментального материала не имел, и теперь никогда не будет иметь ни один военный гидроакустический учёный. Полученный материал позволял итеративным образом корректировать программы обработки сигнала в «Рице». И гидроакустика моря оказалась совсем не той, какая была в учебниках и справочниках. Пришлось отказаться от лучевой теории. Пришлось отказаться от уравнения дальности, которое просто наивно и не отражает техническую возможность адаптивного подавления помех, эффектов адаптивного лучеформирования и стохастический характер сигнала. Упёртость лбом в уравнение дальности в стандартных условиях, как в стену - причина тупика, куда завели гидроакустики флот. «Научность» это, прежде всего, единство теории и эксперимента. Только Северный флот оказался способен осуществить это требование и обеспечить настоящую научность работ по Рице. Только флот был способен исходя, из всей имеемой информации достоверно проанализировать полученные результаты. Только флот был способен учить командиров, тому, что звук может распространяться и дальше кромки полигона. Приставка - это полдела. Куда сложнее оказалась подготовка к её боевому использованию командиром и экипажем. Параметры обнаружения приставкой не соответствовали ПБИ РЭС, и это оказалось причиной не восприятия приставки на первых порах. Весь уклад лодки и работы контура её управления не готов к длительному контакту с подводной лодкой. Специальными временными инструкциями Флот терпеливо учил командиров новым правилам. Неоднократно командиры «Рицами» одновременно наблюдали лодки в соседних полигонах БП, но поверить этому могли не сразу. Требовался значительный период привыкания к этому. Сотрудники отдела ПЛБ штаба СФ специально приезжали к командирам и подтверждали контакты с нашими лодками.
Откровенно скажу, что информация по обстановке - это оперативная информация недоступная никаким учёным, хоть из академии наук. К счастью анализ данных по «Рице» практически всегда, хоть и со значительной задержкой выполнялся с учётом этой информации. И флот поверил в приставку и больше не обязан был делиться информацией ни с кем. Тем более с наукой частей центрального подчинения, являющееся главной причиной утечки информации. Ради скрытности работ я поддерживал эту мысль у начальства. Другими словами, решить задачу повышения эффективности гидроакустики может только сам флот, и ждать от институтов и промышленности этого нельзя. У них другая задача - ограбить флот для поддержки своего существования, и решение проблемы для них смерть. Аппаратура с открытой архитектурой, как Рица дала флоту возможность, практически мгновенно самому пересматривать вчерашние взгляды и изменять программу её работы и не зависеть от прихоти промышленности. Отсюда росли и дальности, и дошло дело до создания мобильной системы. Хочу заметить никакая промышленность этого не предложила. Это «надыбал» сам флот.
Ведь «Рицу» может запрограммировать не только разработчик, а все те, кто заинтересован в решении проблемы, а не тянуть деньги с государства. Поэтому пытливый флотский офицер способен куда быстрее решить задачу с аппаратурой типа Рица, нежели какой-нибудь академик РАН. Видимо этого и боится наша совковая флотская наука и умышленно не пускает открытые технологии на флот. До преимуществ «открытости» аппаратуры догадались и американцы, однако с опозданием от «Рицы» Северного флота примерно на десять –двенадцать лет. Придумываем мы, внедряют другие. Открытая COTS -технология стала ключевой технологией в гидроакустике ВМС США. Через моих друзей, русскоязычные американцы уехавшие в 90-е годы в штаты передают, что Курышев - отец COTS -технологии, но издевательски посмеиваются над организации внедрения этой технологии в ВМФ. У нас ещё начальник РТУ ВМФ сегодня задаёт вопросы – что это такое ?
Для меня и сегодня странно, что доклады, отчёты командиров для науки - ничего не значат. Непонятно ведёт и командование ВМФ, для которого мнение дохленького и бестолкового докторишки наук, стало важнее доклада фактов командиром корабля(!?).Рассказы про гидроакустику сквозь свой гидроакустический опыт обнаружения лодок от «комнатных» кандидатов и докторов наук, повседневно не связанных экспериментом с предметом своего изучения, я простой инженер воспринимаю как бред. Дело не гидроакустике, а в способах обработки сигналов. Гидроакустики не знают обработки и выглядят при обсуждении проблем обнаружения наивно и смешно. Пока флот не преодолеет эту ошибку о роли гидроакустики, с обнаружением лодок в военной гидроакустике ВМФ будут проблемы и тупики. Для увеличения дальности обнаружения надо повышать соотношение сигнал-помеха. Это повышение достигается оптимальной фильтрацией. Почему ни одно гидроакустическое «светило» не предложило ещё тогда в обработку сигнала гидроакустических комплексов оптимальную фильтрацию Винера-Колмогорова или Винера-Хопфа, придуманных за сорок лет до «Рицы»? Ответ прост - ни одно гидроакустическое «светило» этих формул не знает. Ведь эти формулы наглядно демонстрируют, что оптимальная обработка зависит от знания спектра источника и спектра собственной помехи. Наука обработки сигналов и данных давно подсказала, что делать для обнаружения слабых сигналов. Надо было только внедрить эти давнишние идеи технически и проделывать организационно на флоте. Чего не было сделано и возможно не сделано и сейчас. В середине 70-х научный иностранный журнал трудов инженеров IEEE специально этому посвятил целый сборник. В русскоязычном варианте он вышел под названием «Адаптивное подавление помех». Что доступно было даже курсанту военно-морского училища. Ничего из этого не было и нет в ГАК ПЛ ВМФ. Что сразу, мне вчерашнему курсанту и бросилось в глаза, придя лейтенантом на флот в 1977 г. Никакой Винер-Колмогорова, Винера-Хопфа фильтрации в каналах обработки в ГАК ПЛ СССР не было , но которая использовалась в то время в ГАК ВМС НАТО. Виноваты и отцы командиры. Вместо того, что бы в этом разобраться, при слове «гидроакустика» отсылали и отсылают всех предложенцев типа меня к гидроакустикам. А те и рады вниманию. Качают флотские деньги не на гидроакустическое обнаружение подводных лодок, а на исследования в области гидроакустики, как разделе физики. А потом тешат себя на международных конгрессах о «лучах», «модах», «каустиках», «динамическом хаосе» и прочей шелухе. Маразм.
Противник решал задачу организованным «отловом» спектров шумов наших лодок и кораблей с помощью авиационных буёв и специальными операциями подводных лодок у наших баз, под руководством военно-морской разведки ВМС США. О какой «оптимальной» обработке верещит 14 НИИ ВМФ (НИЦ РЭВ) и «Океанприбор» без организации этой разведывательной работы и обратной возможностью использования её результатов в ГАК ПЛ в реальном масштабе времени. Технически ГАК ПЛ к этому не приспособлены. Почему остепенённые лицензированные гидроакустики от ВМФ не предложили ещё 25 лет назад флоту делать аналого-цифровые преобразователи (АЦП) гидрофонов антенн цифровых комплексов с повышенной разрядностью ? Малая разрядность АЦП гидрофонов цифровых ГАК «съела» весь бюджет канала распространения и снизила энергетическую дальность действия ГАК и весь энергетический потенциал комплекса. Это одна из основных причин малой дальности действия цифровых ГАК ПЛ ВМФ. В начале 80-х я специально ездил в Ригу, на радиозавод и добился для приставки АЦП с повышенной разрядностью.
Недавно в РТУ ВМФ два её «головатых» капитана I ранга, один из них кандидат наук и лауреат премии, мне сказали, что разрядности АЦП не надо -сигнал эргодичен (?!). От такого «открытия» сотрудников РТУ ВМФ наверно разом перевернулись в гробах известные всему миру учёные Л.Больцман, Н.Винер и советский математик А.Я. Хинчин, придумавших и обосновавших эргодичность ещё в первой половине прошлого века. Несомненно недовольным заворочался в гробу и родитель теории информации К.Э.Шеннон, «услышав» с того света заявления кандидатов наук из РТУ ВМФ, лицензированных экспертов в области гидроакустики экспертного совета при ГК ВМФ. Маразм.
А почему гидроакустические «светила» не предложили ВМФ ввести в состав ГАК ПЛ ВМФ подсистемы типа « Reploc » ? Это подсистема ( AN / BQG -3,4,5), входящая в состав американских ГАК AN / BQQ -2,5,6,10, а также в ГАК и Франции ( TSM 2233), Германии, Англии, Испании, Китая, Пакистана, Аргентины, Австралии – везде, только не на советских и российских лодках. Эта подсистема позволяет очень точно определять и направление и расстояние до подводной лодки по её шумам, в пассивном режиме, т.е. скрытно сразу вырабатывать координаты для применения торпедного оружия, не выдавая своего присутствия. Да только из-за того, что обработка сигналов в этой подсистеме до сих пор непонятна гидроакустикам ВМФ. В 1982 г. мы, вместе с Ю.Ф.Тарасюком (ответственным редактором книг «Библиотека инженера-гидроакустика»), опубликовали специальный отчёт о принципах действия таких систем. Но информация воспринята не была.
Причина отсталости военной гидроакустики ВМФ в монополии на истину и на производство технических средств. Монополии, тщательно охраняемой Морским комитетом ВМФ, РТУ ВМФ,НИЦ РЭВ ВМФ. Ребята с этих учреждений «куют» себе места после ухода со службы, преимущественно в С.Петербургском регионе. А до «дела» дела нет. Чиновники придумали даже термин для недопущения конкуренции : « во избежание дублирования работ, работы в этой области другими предприятиями не проводить». В правление В.И.Куроедова чиновники и гидроакустическая наука для оправдания своей немощи и продолжения коррупционного эксплуатирования сладкой бюджетной делянки навязали флоту предательскую идею, и закрепили это документально о бесперспективности пассивных средств обнаружения. На радость, врагу делая теперь ставку на развитие активных средств обнаружения. Причина –полный идиотизм ( а может быть и умысел) гидроакустиков по современным принципам обработки и обнаружения слабых сигналов.
Особо негативную роль в этом играет сегодня экспертный совет при ГК ВМФ. Если главком ВМФ принимает решения на основании заключений своего экспертного совета с таким деградированным уровнем научно-технической подготовки в области гидроакустического обнаружения подводных лодок, то тогда воевать нельзя. Невежество, глупость, обман и алчность - стиль работы этого совета. Одним словом, решения главкома ВМФ теперь покупаются. Экспертный совет при ГК ВМФ удобный коррупционный механизм решения денежных проблем его участников и потенциальных заказчиков для ВМФ и инструмент влияния из вне. Продажный совет при ГК стал позором ВМФ. О какой дальности обнаружения там можно говорить, если там следует бояться утечки информации, если не сразу к потенциальному внешнему врагу, так к конкуренту – точно. Сегодня деятельность экспертного совета при ГК ВМФ противоречит действующему российскому законодательству: «О коммерческой тайне», «О конкуренции», «Об информации», части IV гражданского кодекса РФ по авторскому праву и т.д. Такой криминально-коррупционный совет не нужен ВМФ, является его позором и несомненно прекратит своё существование, как дискредитировавший себя.
С приходом смутного времени работа с приставкой на СФ прекратилась. 18 августа 1991 г. в первый день ГКЧП, прокурор прокуратуры Северного флота капитан Колабашкин, с криком: « сегодня мы вас всех новаторов и предпринимателей кого разгоним, кого посадим» начал прокурорскую проверку деятельности центра Научно-технического творчества молодёжи «Невод» при штабе Северного флота, который пришлось возглавить мне. Прокурорскую проверку приказал провести новый командующий СФ вице-адмирал О.А. Ерофеев. Такие заявления прокурора видимо были из-за того , что в дни ГКЧП ВМФ поддержал ГКЧП. Волей случая, мой протеже адмирал флота И.М. Капитанец, будучи в эти дни у руля ВМФ, этого не скрывал. Возможно, централизованно «гкачепистами» была дана команда начать повсеместно расправляться с новыми экономическими структурами.
Первый ( и последний ) в вооружённых силах центр НТТМ «Невод» развернул свою работу при штабе СФ на основании директивы Начальника ГПУ СА и ВМФ от октября 1986 г. Д-40 «О научно-техническом творчестве молодёжи в СА и ВМФ». Задача центра была методом самофинансирования оснастить подводные лодки приставками. Идею поддержали I Зам. ГК ВМФ И.М. Капитанец и НГПУ ВМФ В.И.Панин, а помог осуществить ЦК ВЛКСМ. Инструктор ЦК ВЛКСМ С.В.Вьюгин скрупулёзно исследовал вопрос на СФ, общался с командирами ПЛ, с командованием СФ, и после своей командировки обстоятельно вместе с секретарём ВЛКСМ ВМФ С.А. Клемёхиным доложили на всех уровнях о целесообразности поддержки новаторской идеи на Северном флоте. Этому способствовали следующие обстоятельства.
В октябре 1986 г. для организованного продолжения работ по приставке ГК ВМФ, по инициативе НБП ВМФ адмирала Г.А. Бондаренко, при 5 НИЦ ВМФ в г. Североморске своим приказом образовал отдельный отдел. Но я туда не попал. Туда попали некоторые члены группы, кроме меня, из-за склочности характера, непринадлежности к КПСС ( в которой я никогда не состоял), и из-за своего противления, что руководить работой отдела будет 54 НИИ ВМФ, который всегда был против приставки. Кадровики посчитали недостойным для такого старшего лейтенанта должности второго ранга. Отстранению меня от «дел» способствовала неудача приставок на учении за месяц перед операцией «Атрина». Когда НРТУ ВМФ Г.П.Попов требовал снять приставки с лодок. Флот не внял Г.П. Попову и приставки на лодках «Атрины» оставил.
Когда я вооружил лодки «Атрины» приставками, меня отправили служить в Архангельск, а ребят остатков группы начальник 5 НИЦ Н.И. Яретенко попросил написать рапорта, что они обойдутся и без Курышева, « иначе отдел разгонят, и не видать им ни рангов, ни службы и квартир в г. Североморске». Такая перспектива ребят из г. Полярного опечалила больше и они написали рапорта , что « обойдутся и без Курышева».
Нелегко было уходить, когда твой же лейтенант М.Н. Лыжов, которого пригласил работать в группу «вытряхал» из твоих записей, всё что могло относиться к приставке. Я не простил предательства и незаметно лишил приставки , оставшиеся в 5 НИЦ «робастности». Поясню, в те времена не было устойчиво работающих микропроцессоров (да и сегодня тоже). Им всем требовались программные подпорки, чтобы как-то поддержать устойчивость работы всего изделия цифровой обработки сигналов в бортовых условиях. Ребята этого не понимали, а гидроакустическая наука и вовсе понять этого не могла. Я изъял эти программы. Сегодня эту задачу во встроенных компьютерных COTS -системах, чтобы они не «зависали» выполняют операционные системы реального времени. Тогда этого не знали и не умели. Кончилось это для отдела плачевно. Приставки отдела никак не хотели работать в море. Через полгода стало ясно, что ребята отдела не могут исправить положение. Закончилось это тем, что их стали просто гнать с лодок. Между тем лодки пришли с операции «Атрина», где некоторые командиры успешно использовали приставку по обнаружению американских лодок. Начальство стало разбираться, тут и вспомнили обо мне. Отозвали из Архангельска, поставили на старлейский штат в полку связи и предложили вновь заняться приставкой. Снова была создана флотская группа, которой-то и удалось значительно улучшить приставку. Результаты новой приставки (нового программного обеспечения) наука по сей день не знает. Приказано было держать всё в тайне. Начальник РТУ Г.П.Попов, когда узнал, что я снова в Североморске несколько раз жаловался командованию ВМФ и СФ. Но его уже никто не слушал.
Получилось так, что работа группы была продолжена уже в центре НТТМ «Невод», который возглавил я. У нас появились значительные финансовые средства. Мы раздобыли более продвинутую цифровую технику.
Меня несколько раз вызывал к себе новый комфлот О.А.Ерофеев, с намёком, что было бы лучше, если бы он распоряжался заработками центра. Но по уставу я был обязан тратить деньги не на заработки, а на аппаратуру. В общем, я не захотел ввязываться в финансовые авантюры и быть заложником чей-то прихоти. О.А. Ерофеев этого не простил.
Страсти разгорелись, когда один из моих членов группы под прокурорским давлением сказал, что аппаратуру мы покупали за наличный расчёт. Из-за своего непонимания в бухгалтерской терминологии, его наивность : «какая разница - за наличный или безналичный ?» стоила нам дорого.
Аппаратура стоила тоже очень дорого – более 300 000 рублей. А наличные деньги в таких размерах вызывали тогда подозрение их законного получения. В материалы допроса вошло, что мы покупали аппаратуру за наличные деньги. Это был повод. И пошло и поехало. ГКЧП закончилось. Прокурорская проверка –нет. На допросах прокурор прокуратуры СФ подполковник В.В. Васильев требовал меня признать нанесённый государству ущерб в особо крупных размерах. Я говорил одно, он записывал в допросный лист другое и заставлял меня подписывать. Я отказывался. Тогда он заводил в кабинет , где проводился допрос, двух матросов охраны и подписывал допросный лист сам. Короче, мне накручивали статью УК РСФСР 93 п. « …в особо крупных, 15 лет или расстрел». Другую мысль, которую мне пытались внушить, а я должен подписать, что де центр НТТМ мы создавали для отмыва денег, через командование ВМФ. Что приставка это дерьмо, мы ею только прикрываем свою разбойную деятельность. Следователь В.В. Васильев был плюгав, и вызывал желание одним ударом кулака снести ему голову. К тому же он оказался сильно внушаемым человеком. В ходе монотонной писанины, я надиктовывал ему такое…, что несколько раз очнувшись, он с криком рвал на моих глазах то, что сам и написал. А рвал - просьбу перед своим руководством об аресте и посадке его В.В.Васильева в тюрьму, и не один раз. Видимо он чувствовал мой настрой случайно отшибить ему остатки мозгов, и стал просто меня бояться. Перед дверьми кабинета во время допросов ставил двух здоровенных матросов. Несколько раз ходатайствовал о моём аресте. Но его начальство не решалось.
Оно решилось 15 марта 1992 г. В 7 часов утра началась операция «Прыжок тигра», когда одновременно прокурорские работники прокуратуры Северного флота вместе с понятыми ворвались ко мне домой и в дома всех сотрудников центра, а также всех контрагентов в г. Москве и г. Ленинграде.
При обыске искали наличные деньги, ключи от машины, которой у меня никогда не было «…купленной неправедно нажитыми деньгами». Обыск проходил семь часов. Я заставил писать в протокол обыска всё и не напрасно. Понятых смутила моя скромная домашняя обстановка. Тоже самое проделывали со всеми. Профессор В.Ю.Завадский не мог понять суть допроса, устроенного прокурорами в Москве в кабинете директора Акустического института им. Андреева. Одновременно в этот день допрос проводился и в кабинете I Зам.ГК ВМФ И.М. Капитанца. Сейчас это смешно. Но тогда было не до шуток. Мне приказали после 7 часов обыска, что-нибудь поесть. Надели наручники и вывели в «воронок». Руководил операцией заместитель военного прокурора Северного флота полковник Хлупин. Однако «воронок» не повёз меня в тюрьму, а повёз в кабинет к Хлупину. Там была развёрнута рация, по которой я улавливал ход обысков у сотрудников. Хлупин давил на меня, что де это я своей упрямостью довёл прокуратуру СФ до такого решения. Ждали доклада об найденных уликах. К восьми вечера улик не нашли. Доклады поступили не только Североморска , Мурманской области, но из г. Москвы и г. Ленинграда. Хлупин не скрывая, сожалел, что оснований посадить меня в кутузку не нашёл, но пообещал, что выбъет улики в ходе допросов. Новый следователь подполковник В.В.Милованов был интеллигентнее В.В. Васильева. Но песня была старая. Как положено, для офицеров того времени, кто находится под следствием, через две недели пришёл приказ о моём увольнении из ВС.
К счастью мой арест и уголовное дело не осталось незаметным для общественности. О таком деле узнал Верховный совет РСФСР. В прокуратуру Северного флота была направлена комиссия. Комиссию по приказу заместителя министра обороны возглавил полковник А.М. Пуриков, который привёз специалистов и ревизоров. Среди членов комиссии оказался главный конструктор Э.С. Элинсон. Тот самый, который хотел сжевать шляпу после экспериментов с Рицей. Комиссия работала долго. Версия прокуратуры была полностью опровергнута. Комиссия признала значительные научно-технические достижения центра НТТМ «Невод», а ревизоры министерства обороны во главе с полковником Д.Н.Чугуновым не нашли никаких инкриминируемых финансовых нарушений. Скандал намечался полный. Результаты работы комиссия постоянно докладывала в Москву.
Но не всё так просто. Такого провала прокуратура Северного флота не ожидала. И скатилась до избиения в кабинете члена комиссии главного конструктора Э.С.Элинсона (главного конструктора прицельно-поисковых систем противолодочных самолётов 142-МЗ и Ил-38). Видимо его показания за аппаратуру «Рица» больше всех раздосадовали прокуратуру. Старик вернулся к комиссии весь в слезах и поведал, как его только-что избили при устроенном допросе подполковники В.В. Васильев и В.В. Милованов. Председатель комиссии полковник А.М. Пуриков действовал молниеносно. Работа комиссии сразу закончилась. Всё стало ясно. Через некоторое время дело передали в гарнизонную прокуратуру. Где мне новый следователь старший лейтенант сообщил, что дело засекретили и отправили в главную военную прокуратуру МО в г. Москву. И на днях ждут его закрытия. Это было осенью 1992 г. Дело было закрыто отсутствием состава преступления. Полковник Хлупин неожиданно получил назначение в Приморский край. Подполковника В.В. Милованова попросили из. г. Североморска «прокурорить» в Западную Лицу. В.В. Васильев остался на должности начальника отдела прокуратуры Северного флота. Э.С.Элинсон уехал из страны. Думаю, что в стране, где убеждение в научной истине вышибают мордобоем в прокуратуре не способствует репутации стране и её перспективе. Это сфабрикованное «дело» тогда помешало открыть официальный НИОКР ВМФ «Беспрерывность-3». Не думаю, что «дело» случайно завели против меня. Оно совпало с успехами разведки СФ. Кто-то сильно добивался приостановление этой деятельности и своего добился руками командующего флотом, стремящегося тогда заработать себе кандидатскую диссертацию. Думаю, что возбуждение уголовного дела на ровном месте в день ГКЧП – это был налаженный инструмент решения проблемных вопросов коммунистическим режимом то

Буквально за месяц до своей кончины Г.А.Бондаренко приезжал в г. Североморск и досконально изучил работу той мобильной системы, которую сразу не понял во время доклада В.В. Гаврилова. Нашёл меня и долго в кабинете Начальника БП СФ журил за то, что я не служу в 5 НИЦ. Долго сокрушался по поводу, что я не поставил его тогда в известность с моим неназначением в 5 НИЦ. Иначе бы 54 НИИ летел оттуда «…как сра…ый, и вообще Курышев этот отдел я создавал для тебя. Нам нужна была альтернатива. Мы в вас поверили. А ты надежд не оправдал». Однако начальник ПЛБ СФ В.В. Гаврилов попросил тогда Г.А. Бондаренко сделать при отделе ПЛБ СФ лабораторию освещения обстановки, во главе со мной. Тут же был приглашён на беседу начальник ОМУ СФ контр-адмирал В.Н. Кузнецов, который получил распоряжение готовить соответствующие документы. К 1991 г. штатное расписание лаборатории было утверждено. Но 1991 г. ознаменовался массовым сокращением офицерских должностей. И комфлот О.А. Ерофеев подал на сокращение ещё не состоявшуюся лабораторию. Уголовным делом и сокращением лаборатории подрубив все концы дальнейшей моей службы в рядах ВМФ. И дело «Рицы» на Северном флоте.
И, тем не менее, удалось сделать многое. Приставка «Рица» - это не формулка, это идеология и эпоха в жизни Северного флота. Это были годы холодной войны. Война могла начаться под водой в любую минуту. В начале 90-х наступил конец холодной войне - не нужны, стали приставки и те, кто их придумал. Командование флота было озабочено продажей флота, и ему стало не до гидроакустического обнаружения подводных лодок. Всему своё время.
Подводники несли основную тяжесть холодного противостояния держав. Промышленность тогда предательски ничего для поднятия гидроакустики не делала, а только оправдывала свою немощь (или умысел), да ещё руками РТУ ВМФ вредила делу «Рицы». Сегодня, через почти два десятка лет после окончания холодной войны, у подводников наступает понимание абсурдности подводного противостояния. Да и нечего скрывать - абсурдность своей службы, стыд перед близкими, за свою инициативу и свои дела на Северном флоте. Но тогда это было требование времени. Пришлось ковать оружие для себя самим. Сегодня направление военного приборостроения, первенцем которой была приставка «Рица», называют COTS -технологией, а методы выделения слабых сигналов, впервые придуманных и опробованных в приставке, сейчас широко развиваются во всех отраслях науки, где требуется обнаружение слабых сигналов: от астрономии до генной инженерии. На западе этот метод называют энтропийным. Я называл этот метод обнаружения информационно-адаптивным, но формульная суть от этого не поменялась. Энтропия – мера хаоса. Уменьшение хаоса - информация. Рица показывала по горизонту меру уменьшения неопределённости по цели заданного класса, т.е. классификационную и обнаруженческую информацию одновременно, но в новой тогда мере, не в «вольтах» или «децибелах», а в битах. Примечательная особенность этого метода –отсутствие влияния большого уровня собственных помех на обнаружение малошумных сигналов. Что тогда было очень актуально для советских лодок. В конце 80-х на одной АПЛ 671 РТ пр. 3 дивизии АПЛ СФ один из командиров провёл интересный эксперимент по пеленгованию лодки-цели «Рицей» на повышенной скорости. Пеленг не терялся при скорости своей лодки около 17 узлов. Командир увлечённо вместе с гидроакустиками подсчитывал биты информации на экране приставки , почему-то называя их «палкоебитами». Бежал в рубку штурмана и сопоставлял пеленг максимума этой загадочной «палкоебитной» индикаторной функции с фактическим расчётным пеленгом лодки-цели. Потом выходил из рубки в задумчивости от осознания дальности пеленгования. Разводил руками: «…с «ебитом» на флоте вроде всё понятно, но вот «бита» вместо «вольта», это как-то с трудом…». В центральном дружно сочувствовали командиру. Механик трясся за старушку-лодку. Но командир вошёл в раж: «когда же «Рица» потеряет цель из-за большой помехи ?» . К сожалению 17 узлов оказались для старушки парадной скоростью. Но «Рица» пеленг не потеряла. Да и дальность поддержания контакта изумляла. Гидроакустиками на той лодке с Рицей ходили старший лейтенант С.В. Новиков, мичман С.П. Алейников и мичман Зиянгулов М.Р.
Недавно Российская академия наук назвала работы по приставке пионерскими в области COTS -технологии, поняты и одобрены заложенные в неё математические принципы.
Если сегодня в ВМФ не обнаруживает в пассивном режиме иностранные лодки на дальности не менее 300 кбт, то я имею право спросить – ПОЧЕМУ?
Морской научный комитет ВМФ, радиотехническое управление ВМФ, НИЦ радиоэлектронного вооружения ВМФ делали и делают всё, чтобы не пустить открытую технологию «Рицы» на подводные лодки. В 2000 г. я предложил ГК ВМФ провести сравнительные испытания Рицы-2000 против новейших ГАК ПЛ, чтобы вновь осрамить убогую гидроакустическую «науку», как в 1986 г. Главком ВМФ собрал тогда в 2001 г. экспертный совет и экспертный совет при ГК ВМФ отклонил это предложение: «не научностью приставки и отсутствием научно обоснованного подтверждения её работы».
В 2001 г. весь Североморск на сопках молча провожал, проходящую по Кольскому заливу погибшую АПЛ «Курск». Со слезами на глазах мы стояли и провожали в последний путь лодку и её экипаж. Её командир Лячин мой годок. Я здоровался с ним в штабе СФ, когда он ещё был помощником и приходил сдавать зачёты к В.В. Гаврилову. Чувство вины было и за мной. Имей лодка приставку «Рица», или мобильную систему освещения, какая была на Северном флоте в конце 80-х, командование не путалось бы с фактом наличия или отсутствия иностранных лодок в районе учения.
Поражает – как сегодня защищает Главнокомандующий ВМФ через свой Морской научный комитет и экспертный совет, своих бездарных докторишек наук, настроенных против приставки и загнавших ВМФ своим худоумием в жестокий гидроакустический кризис, как боится и оберегает их реноме. Но не боится за судьбу подводников целой державы, которые возможно до сих пор ходят в море слепые и глухие и не могут обнаруживать малошумные лодки врага на достойном для отпора расстоянии. Хорошо если это худоумие, а если умысел, или другой мотив. Тогда это ГОСУДАРСТВЕННАЯ ИЗМЕНА, и сроков давности тут не будет. Признание кризиса в военной гидроакустике помогло бы сконцентрировать научно-технический и финансовый потенциал страны и в короткие сроки его ликвидировать. Но кто-то хорошо греет руки на проблеме. А названные структуры ВМФ в этом видимо интересанты.
В 2006 г. особо поносил приставку на экспертном совете при ГК ВМФ начальник Военно-морской академии. Оглашая совет тем, что нечего приставками заниматься, это полностью бесполезный инструмент - у нас и так полный паритет в гидроакустике с американцами (!?).
Ну, если это так, то надо радоваться, что время приставок и её идей прошло. Но 20 лет назад было иначе.
Мы старлеи-подводники времён 80-х так не считали и делали всё, что могли на своём посту. А что сейчас, действительно паритет ?…
Вся деятельность «Рицы» на Северном флоте носила инициативный, но организованный и директивный характер. Работы проводились под руководством командования СФ и непосредственно через отдел противолодочной борьбы штаба СФ в период 1982-1992 гг. под руководством В.В. Гаврилова, а после него, новым начальником ПЛБ СФ Б.Санниковым. Только флот объединил усилия управлений боевой подготовки, разведки, противолодочной борьбы, управление связи и деятельность оперативного управления в единый действующий комплекс под названием «Рица» и лодки с «Рицами» были боеготовы перетопить натовские лодки в зоне своей ответственности, перерасти холодная война в горячую. Математика обнаружения в «Рице» была лучше, чем в ГАК американских подводных лодок.
Теперь о группе офицеров, создававших приставку. В 4 эскадру ПЛ СФ в г. Полярный я пришёл в 1980 г. уже сознательно создать и внедрить приставку для подводных лодок. Зрело это решение ещё в Гремихе. В 1979 году я доложил флагманскому 11 флотилии ПЛ капитану I ранга Г.Н.Буреге о возможности резкого повышения дальности обнаружения за счёт цифровой обработки. Но первый выход в море на ПЛА по моей проблеме, организовал флагманский РТС I флотилии ПЛ капитан I ранга Ибрагимов Е.И. в апреле 1980 г. на лодке капитана I ранга Лощенкова. Тогда я служил на кораблях ОВР и мой СКР перегнали в Зап.Лицу для обеспечения каких-то работ. Время я даром не терял. Флагманскому РТС 1 флотилии Е.И. Ибрагимову изложил суть идеи. Первый выход в море на АПЛ Лощенкова не заставил себя ждать. Перевод на лодки стоил долгих рапортов, и уже подмоченной репутации. Благодаря I Зам.комфлота вице-адмиралу Кругликову, я перевёлся в 1980 г., из ОВРа Гремихи, на дизельные лодки г. Полярного. На эскадре ПЛ на первых порах помогал информацией разведчик капитан-лейтенант В.М. Хламков (Ларин). Он то и вдохновил и инициировал разработку прибора. В 1981 г. на эскадре я встретил единомышленника Ю.В. Буковского. Решительно помогли делу два командира подводных лодок Г.Н.Нужин и особенно Е.П.Созанский. В 1982 г. инициатива переросла в организованный приказ командира эскадры В.А.Парамонова. Начпо эскадры В.П.Ткачёв помог с приказом под лозунгом: «…господи!-пусть занимаются чем угодно, только чтоб не пили». В 1984 г. Е.П.Созанский и я попросили у адмирала флота Н.И.Смирнова создать и откомандировать в моё распоряжение группу офицеров и мичманов эскадры для завершения работ по приставке. Тогда я знал, только теорию, но плохо знал и умел в области вычислительной техники и программирования, а паять – просто не умел и не желал этим заниматься. Была подготовлена секретная директива. Все необходимые мне специалисты были откомандированы в моё распоряжение.
Ю.В. Буковский, по специальности гидроакустик, соратник, друг и товарищ, педант, до изнеможения занимался экспериментами, в пух и прах разбивал мои начальные «заблуждения», интуицией дошёл до метода обнаружения, который потом и внедряли. Отказался от сотрудничества с 5 НИЦ ВМФ и ушёл в запас в 1992 г.
А.М.Сумачёв, по специальности вычислитель, способный и хороший оппонент, эрудирован, с большим чувством юмора, хорошо воспринимал формулы. Любили вместе выпить и, выпивши рассуждать на научные и формульные темы. Но любил внимание , и быть «белым и пушистым» в глазах командования, а не «чёрным и ершистым». Это и привело к разрыву и дальнейшему развалу группы.
А.Н.Кудимов, начальник лаборатории вибрации и шумности 4 Эск ПЛ СФ, без его способности организовать и обеспечить работу, оградить от внешних обстоятельств, приставка была бы не создана. Старший друг и товарищ.
А.И.Чобитько, по специальности вычислитель. Первоклассный специалист в области вычислительной техники. Самоотверженно решал все вопросы, связанные с системным программным обеспечением приставки. Хороший друг.
Ю.Д.Сенякин, специалист вычислитель, замечательный радиотехник. С его мозгами и умением, что-то паять и чинить я был как у Христа за пазухой. Одному только ему понятной интуицией он «вычислял» и устранял неисправности приставки в почти в безнадёжных ситуациях. Хороший друг и верный товарищ. Вместе оборудовали лодки «Атрины». Техническим созданием приставки я обязан во многом ему. Прекратил своё сотрудничество в 5 НИЦ ещё раньше, чем Ю.В. Буковский.
А.Е.Салмин, специалист вычислитель, незаменим и исполнителен. Занимался как системным, так и прикладным программным обеспечением приставки. Хороший друг. Я уважал его «сумашедшенку» и неординарные подходы в решение острых технических и жизненных проблем.
М.Р.Зиянгулов техник-гидроакустик. Соратник. Без этого профессионала по техническим особенностям гидроакустического комплекса приставку сопрячь с ГАК не удалось бы. Вместе оборудовали лодки «Атрины». Верный товарищ, друг и помощник. Отказался от сотрудничества с 5 НИЦ ВМФ.
А.И. Жарков, техник гидроакустик, с его техническим и жизненным опытом я был всегда спокоен. Оказался незаменим при решении «политических» вопросов при сопряжении приставки с ГАК. Спасибо ему. Сразу отказался от сотрудничества с 5 НИЦ. Предвидел разлад группы. Так и вышло.
М.М. Ефимов, специалист вычислитель. Соратник. Появился в группе после создания приставки. Умный. В полемике с ним и обсуждались острые научные вопросы. Занимался внедрением приставок на подводные лодки СФ. Друг и товарищ. Отказался от сотрудничества с 5 НИЦ ВМФ.
М.Н. Лыжов, специалист вычислитель, как и М.М.Ефимов появился в группе после создания приставки. Быстро схватывал все технические вопросы. Занимался внедрением приставок на подводные лодки СФ.
Сегодня я, прохаживаясь по набережной г. Североморска невольно обращаю внимание на старших лейтенантов и не могу поверить сам, что то, что поведано в этом рассказе, мы сделали в годы Холодной войны в таком же юном возрасте. Мы, старшие лейтенанты 4 эскадры подводных лодок Северного флота обеспечили подводников Северного флота –возможностью обнаруживать американские лодки на равных, а значит воевать на равных.
С благодарностью отношусь к историку Магазнову А.М., который настоял поискать записи и написать этот очерк о подводниках. Без его настойчивости я бы не занимался этой писаниной.

С уважением,
военный пенсионер В.Е.Курышев,
Североморск, 2008 г.

Итак, была создана первая приставка « Рица ». Ее поставили на полярнинскую подводную лодку Б-443, которой командовал капитан 2 ранга Чуканцов. Чуть позже в декабре 1985 года командир Б-517 капитан 2 ранга Юрий Могильников вышел на официальные испытания « Рицы ». Вместе с ним вышла и комиссия из Москвы - самые офицеры из спецНИИ, которые подписали когда-то разгромный отзыв на работу Курышева.
- Койки заправили по белому. Питание по первому разряду. - Рассказывает Курышев. - Вышли мы в Баренцево море. Работали с атомоходом и дизельной подлодкой. По атомоходу - дистанция обнаружения составила 315 кабельтовых, по дизельной лодке - 147, что в пять раз перекрывала стандартные нормативы.
И тут полный триумф! Причем совершенно неожиданный. Когда Могильников отдал приказание всплывать на зарядку аккумуляторной батареи, « Рица » вдруг выдала пеленг на…американскую атомную подводную лодка, которая следила за нашим атомным подводным крейсером.
О том, как это было я узнал из первых уст - от самого Юрия Могильникова. Мы знакомы с ним лет тридцать - ещё со времен первой встречи на боевой службе в египетской Александрии. Человек прямой и бескомпромиссный, Могильников никогда не кривил душой, как не кривил он, рассказывая и об этом эпизоде:
- Я взял ее с дистанции почти в 400 кабельтовых! - Он и сейчас ещё не может спокойно вспоминать тот давний эпизод. - «Американка» шла в кормовом секторе нашей «Азухи» на расстоянии пяти-семи кабельтовых, то сокращая, то увеличивая дистанцию. Уверенный шумопеленг мы взяли на дистанции 40-50 кабельтовых. Супостат почувствовал слежение засуетился и зашарахался. Я доложил командующему флотом, выдал координаты цели - «шапка»-«добро». Все, берите её!
Комфлота выслал противолодочный самолёт, обвеховали американскую лодку буями. Контакт подтвержден… Я сам обалдел от той дистанции, на которой мы её взяли! Когда в Москву ушли наши кальки, никто не верил. Но я же сам бывший РТС-овец! ВВМУРЭ кончал. Я же сам это всё видел! Однако московская наука была глуха. То ли тогда уже подыгрывали штатникам. Не хотели, чтобы мы брали америкосов на такой дистанции. А чем ещё это объяснить? Полный ноль интереса!
Зато к нам тут же приехал адмирал Волобуев, начальник ПЛО - управления противолодочной обороны ВМФ. Изучал, расспрашивал… Всё подтвердилось. Мне потом орден дали - «Красную Звезду». В штабах тоже орденов наполучали…