Позволю себе поделиться своими рассуждениями о Готландском бое.
Мне думается, джентльмены, что сам разбор Готландского боя в стиле А. Больных есть издержки нашего советского «гиперкритического» подхода к чему бы то ни было. Нормальным подходом было бы смотреть на частности с точки зрения целого. А вышеупомянутый советский подход (я называю его советским, хотя он имеет более древнюю историю – наверное, еще с т. н. французских «просветителей») заключается в следующем: разбить целое на части, каждую часть рассмотреть под дерьмоскопом и сделать вполне логический вывод, что все – дерьмо.
Русский флот в Первую мировую войну не имел серьезных боевых столкновений (разве что Ирбенская операция 1915 г., да и та по масштабам не превосходит Гельголандского сражения). Причины очевидны: слабость собственного флота и отсутствие серьезного противника. С другой стороны гипотетическая возможность появления Хохзеефлотте на Балтике (что отчасти подтвердилось в августе 1915 г.) существовала. Значит, надо было держать порох сухим, готовиться к бою на Минно-артиллерийской позиции и корабли (весьма немногочисленные) беречь. Это и определяло характер ведения войны: в качестве основной наступательной меры – постановка активных заграждений плюс действия на коммуникациях; в обороне – те же мины, дозоры крейсеров и эсминцев; линкоры – в резерве и вводятся в дело в обратной зависимости от их ценности. Кроме того, малочисленность флота обуславливала недостаток опыта командования сколь-нибудь крупными соединениями и решения стратегических задач.
В общем и целом, Готландский бой – это не более чем крейсерская стычка, точнее, цепь стычек. Т. е. это был не эскадренный бой, где стороны заранее планируют свои действия, а по сути дела импровизация. Поэтому даже рассматривать маневрирование сторон нет особого смысла. 1-я бригада крейсеров (единственное хоть на что-то годное крейсерское соединение БФ) отправилась обстреливать Мемель и по пути была наведена (честь и хвала И. И. Ренгартену) на германское диверсионное соединение. Дальше произошло то, что должно было произойти: «Аугсбург» с миноносцами скрылся, «Альбатрос» – не успел. По сути дела он был уничтожен – выбросился на камни в нейтральных водах и восстановлению не подлежал. Так что добивать его не имело никакого смысла, независимо от того воды это Швеции или Тонги – чужую территорию надо уважать просто из человеческих соображений. Туман, поставленные немцами дымзавесы, а также то, что русские крейсеры мешали друг другу при стрельбе (что делать – импровизация!), вызвали чрезмерный расход снарядов, поэтому, когда появился «Роон», особых аргументов русские ему предъявить не могли. Впрочем, он тоже не сильно рвался в бой, поэтому стычка вышла довльно-таки вялой и краткой. Третья стычка произошла между потерявшимся в тумане «Рюриком» и тем же «Рооном» с «Любеком» впридачу. Тоже достаточно вяло и скоротечно. Кроме того, очень удачно действовал «Любек», мешая русскому крейсеру вплотную заняться своим основным противником (напоминаю подобную ситуацию: действия британских крейсеров в бою при Ла-Плате против куда более сильного, но одиночного противника).
Почему же русские не преследовали тот же «Роон»? Давайте вспомним, что преимущества в скорости они не имели, а значит, преследование бы превратилось в длительную гонку в неизвестность. Что могло ждать в этой неизвестности? Прежде всего, сравнительно сильное германское соединение прикрытия и тогда... да кто его знает, что тогда. Во-вторых, подводные лодки (а гибель «Паллады» была очень памятна!) – ведь с «Богатыря» даже вроде бы как наблюдали перископ. Плюс ко всему минная обстановка, навигационные сложности... Т. е. преследование было бы рискованной игрой, а призом – устаревший броненосный крейсер (который немцы через год сами вывели из состава флота), так что овчинка выделки не стоила – еще раз напоминаю, корабли надо было беречь.
Подведем итоги. Не понеся потерь, русская бригада уничтожила германский минный заградитель (чрезвыйчайно важный на Балтике), да к тому же еще вместо того, чтобы вляпаться в акую-нибудь неприятность, сама навела противника на встречу с E9, кончившуюся, как известно, выводом из строя «Принца Адальберта». Для случайной локальной стычки очень неплохо. Вполне убедительная победа.
Что касается определенного рода «критических разборов», то все началось с творения М. А. Петрова «Два боя». Возводя два случайных столкновения в систему, автор говорит о провале боевой подготовки в ЦАРСКОМ (не русском!) флоте, не замечая тех несуразностей, которые он на этот счет городит. Впрочем, его можно понять. Многочисленные «бывшие» на советской службе, выполняя социальный заказ (а возможно, и пытаясь успокоить свою совесть), пропускали через дерьмоскоп все события Русско-японской и Первой мировой войн, доказывая, как все было плохо в условиях «гнилого царского режима». Бог им судья!
А г-н Больных, по-моему, страдает не англофилией, а неким подростковым разоблачительным пафосом, выискивая (и даже придумывая) ошибки в каких только можно работах. Как говорил один мой знакомый, «у каждого свои глюки и навороты». Как исследователь и аналитик он (А. Больных, а не мой знакомый) представляет собой очень немногое, а точнее, ничего. Как писатель, впрочем, тоже – чего только стоит бесконечно спрягаемый им глагол «болтаться» применительно к любому кораблю или соединению. Он собрал в трех книгах события Первой мировой войны на море, за что ему мое искреннее спасибо.
В заключение хочется напомнить, что кроме ряда мелких стычек недолгая история Российского Императорского флота богата и серьезными сражениями (не только Цусима!). Вспоминают обычно Синоп (ну как же – набережная и водна!), Чесму, а настоящие морские (а не «бухтенные») победы, такие как, скажем, Калиакрия и Афон, под предводительством настоящих флотоводцев как-то не на слуху. И вообще, история Российского флота при всей ее изменчивости имеет свою цель и целостность. Так что остается пожелать нам всем обходиться без дерьмоскопов. Тогда вид, скажем, затопленных (или еще не затопленных) в Порт-Артуре русских кораблей будет вызывать не насмешки или злорадство, а совсем другие, более достойные, чувства.
P. S. В своем последнем абзаце я не имел в виду никого конкретно как из участников форума, так и из кого-либо вообще. Скорей, я имел в виду тенденцию шутовства, насмешки над чем бы то ни было, которая вполне успешно имеет хождение в нашей стране на всех уровнях. Увы!