Я служил в ОУМСР 85-й Владимирско-Павловской дивизии в период 1998-1999 г.г., которая занималась подготовкой механиков-водителей и операторов-наводчиков БМП-3. Моя специальность – оператор наводчик. Ввиду того, что командирами машины, как правило, становились наводчики, их готовили количественно примерно в два раза больше, чем механиков, и предъявляли более строгие требования к образованию. Поэтому в роте было два взвода наводчиков и взвод механиков– водителей. Выпускниками ОУМСР комплектовали 28-й мсп 85-й дивизии и военные училища. В штате полка было около 450 машин, на каждую машину по отделению, базовой машиной была БМП-3, а также 2 полка танков Т-64: один кадрированный, другой – полного состава. Дивизия включала и части артиллерии, зенитные и т.д. – части усиления. Нетрудно подсчитать, что по численности 28-й полк был больше, чем все остальные подразделения дивизии, и составлял ее костяк. По составу и подготовке дивизия считалась дивизией первой линии. Ее состав участвовал в обоих чеченских компаниях.
Теперь расскажу об эксплуатации и освоении БМП-3 в части. Машина впечатлила сразу, несмотря, на то, что в "учебке" были три потрепанных экземпляра. Интересно было все: необычная компоновка по сравнению с БМП-1 и БМП-2, мощнейший двигатель и вооружение, богатое оснащение приборами. Вождение, двигатель, трансмиссия.
Машина получилась субъективно высокой, хотя на самом деле при замере и въезде в гараж габариты оказались небольшими, единственно, увеличилась длина, но это ввиду большого хода подвесок добавило плавности хода по сравнению с БМП-2, но все же ездить было не так комфортно, как на БТР-80, которые были в бердской бригаде поблизости. Не даром, офицеры округа на охоту ездили в основном на БТРах. Каменистую поверхность гусеничная техника не очень любила (как в Афганистане). Только полевые антенны не вписывались ни в какие габариты, но это на всех армейских машинах. На учебных они демонтировались, как и комплект активной брони, для уменьшения расхода топлива (с этим всегда была проблема в части, зачастую не было топлива на выезд на плановые стрельбы на полигон, поэтому туда мы практически всегда ездили на грузовике, а машины оставались в гаражах полигона), поэтому масса наших машин была около 17,5 т вместо 22,5 по паспорту. По тому же паспорту расход топлива составлял около 100 л дизтоплива на 100 км, но 500-сильный двигатель не страдал избытком аппетита и потреблял его меньше, примерно на уровне грузовика (по дороге), сказывалась большая мощность двигателя, и он работал чаще всего при оптимальных оборотах (трогаться с места нужно было, как и на танке, со 2-й передачи, чтобы не сжечь трансмиссию). Запаса хода хватит на внутренних баках более 700 км по дороге. Машина была очень резвая и по бездорожью и по асфальту, штатная максимальная скорость по паспорту – 80 км/ч по шоссе. Но реально с такой скоростью ездили и по полю, сшибая 15-см березки, как траву. Правда по полю на скорости 60 км/ч длинная машина была практически неуправляема – только вперед, но стоило чуть снизить скорость, и все приходило в норму, правда по полю редко кто ездит быстрее 40 км/ч. По шоссе по рассказам механиков на перегонах разгоняли машину более 100 км/ч на 40 км пути, но в результате таких поездок начинали давать трещину блоки цилиндров – динамическая нагрузка на тяжелые надежные поршни разрывала двигатель примерно за три поездки (повторюсь, это были нештатные режимы). Но некоторые двигатели выдерживали более 10 таких перегонов, подвеска, гусеницы и трансмиссия выдерживали на удивление такие нагрузки довольно легко и летели не чаще обычного. Замена гусеницы была не таким уж тяжелым делом, и экипаж втроем довольно быстро справлялся, не перенапрягаясь, хотя гусеница была длиннее и шире, чем на БМП-2. Трансмиссия летела очень редко, при мне не было ни одного случая. Двигатель в штатных режимах при нормальном обслуживании то же не летел, правда наши машины были относительно новые, ни одна не была старше 8 лет. Поэтому механики обленились и знали ремонт двигателя посредственно, мало кто мог его самостоятельно отремонтировать, правда, кроме шуток, половина водителей были татарами из деревень, и имела крайне низкий уровень образования. Стрелять из курсовых пулеметов механиков-водителей практически не учили. Плавает машина, судя по фильмам, довольно резво и не вязнет на мелководье, но глубоко сидит в воде, даже страшно переправляться, если придется. По фильмам-же, она с воды неплохо стреляет. Но у нас в части машины ни разу не плавали на глазах.
Вооружение: три пулемета 7.62-мм, 100-мм и 30-мм пушка. Пулеметы ПКТ, 30-мм пушка с БМП-2, новое только 100-мм орудие. Курсовые пулеметы имеют подвижность и возможность прицельного огня, но практически никогда не использовались. Управляются механиком-водителем, но он для этого должен быть асом, а до таковых у нас дорасти не успевали, да и топлива на подготовку вождения было мало, вот патронов и снарядов – сколько хочешь. Третий пулемет, обе пушки расположены на одном лафете, и прицелы для них общие. Имеется стабилизатор в обеих плоскостях. В наших машинах было 2 прицела – ночной с хорошей оптикой и прицельной дальностью до 4000 м. И обыкновенный ППБ-2 с прицельной дальностью 2000 м. Справедливо будет сказать, что ночной прицел довольно сложен по конструкции и отремонтировать его в части нереально. ППБ-2 редко ломался и легко ремонтировался, потому был основным. Стрельба на 4 км была нечастым занятием на зачетных стрельбах. Основной упор делался на стрельбу из 30-мм и ПКТ, что было довольно простым занятием, особенно из 30-мм пушки ее начальная скорость более 1000 м/с, из-за этого все прицеливание сводилось к ловли мишени в центр перекрестия, сильный ветер практически не влиял на точность на дистанциях стрельбы до 1500 м. Пулемет не имел отклонения на дистанции до 600-800 м, но неплохо попадалось и до 1000 м. На дистанции более 1000 м стрельб не было, считалось, что из 30-ки эффективнее. Стрельба из 100-мм пушки проводилась на дистанции от 1000 до 4000 м. Но в основном на 2000 м. Начальная скорость фугасного снаряда примерно 380 м/с (живучесть ствола из-за этого гораздо лучше танкового и выдерживает много выстрелов подряд), поэтому стрельба практически никогда не велась прямой наводкой, скорее по-артиллерийски. Снаряд весил около 44 кг, унитарный, сильно отличается по пропорциям от танкового: массы болванок у них сопоставимы. Штука довольно мощная. Зачетная мишень типа "домик" считалась уничтоженной, если болванка падала в радиусе 20 м. Других снарядов на наших складах не было. По тактике применения БМП-3 стрельба главным калибром должна вестись с помощью лазерного дальномера и баллистического вычислителя, что серьезно упрощает задачу наводчику и ускоряет прицеливание. Стрельба по такой методике довольна точная даже при наводчике – новичке, зачастую попадает с первого выстрела. Правда вычислитель попроще танкового и поправок на ветер в нем нет. Есть и еще одна неприятность: дальномер крепится на ствол орудия, и после нескольких стрельб оптическая ось лазера смещается относительно оси орудия, и поправку дальномера в части провести не мог, поэтому на учебных машинах его демонтировали со временем, как бесполезный, а дальность измеряли по старинке, с помощью умозрительных вычислений по сетке прицела, что сильно повышало требования к наводчику. По такой методике нормально стреляло не более трети наводчиков даже после 2-х лет службы. На наведение ракет, вроде, смещение оптической оси не сильно влияло, главное было различить в прицел пятно дальномера, но то же неприятно. При мне пусков ракет не было – дорогое удовольствие. Даже офицеры роты провели не более одного пуска на человека. Весит эта штука чуть больше 60(?) кг и довольно длинная. Такую тяжелую и длинную колбасу нелегко перемещать по тесной башне БМП, чтобы зарядить в орудие. Если отсутствовал десант, это было легче, как в прочем и подносить снаряды. Наводится ракета с помощью визирования на цель на дальности до 4,5 км, резкие маневры исключены, что не мешает сбить и вертолет на небольшой угловой скорости, что на большой дистанции вполне реально, а 30-мм пушка не эффективна на такой дальности.
Да и вообще, при стрельбе главным калибром БО прилично задымлялось, продувка ствола воздухом не справлялась полностью, и желательно было держать задние двери открытыми. При частой стрельбе в закрытой машине прицеливаться вновь было почти невозможно, глаза слезились. Но если стрелять одиночными, то вполне можно. Еще одна неприятность для экипажа – загрузка боеприпасов для 30-мм пушки. Снаряженную длиннющую ленту, весящую побольше целой гусеницы нужно было поднимать до люка на высоту крыши (около 2 м), и вдвоем такое проделать было практически невозможно, или крайне затруднительно. Еще одна странная особенность: дуло пулемета на маршах смотрит частенько в затылок механику при прямой люльке лафета, поэтому стволы подымают вверх. Немного необычно то, что спуск 30-ки сделан веревочкой, как на сотке, в отличие от пулемета. Молодые наводчики их нередко путали в темноте башни, за что, конечно, по голове никто не гладил. Мне эта веревочка не нравилась, нужно что-то другое. Работа стабилизатора была довольно надежной, но его редко включали при езде на такой шустрой машине по сильно неровному полю, из-за того, что в тесной кабине 800-кг казенник совершал довольно большие амплитуды раскачки и, ввиду субтильного ограждения легко можно было получить тяжелую травму. Один раз даже расплющило голову какого-то салаги между казенником и крышей в лепешку, но это было в самые первые призывы, и я лично не видел. Но мелкие травмы из-за стабилизатора случались регулярно, в основном, правда из-за неопытности экипажа, чем из-за конструктивных недостатков. Отсутствие внушительного ограждения зато позволяет свободно перемещаться по всей машине. В танке это ограждение гораздо серьезнее, хотя места там не больше, и эта проблема не так велика, но двигаться внутри танка невозможно. Автомат заряжания работал стабильно, нарекания на конструкцию не было, главное хорошо за ним следить. Интересно, что почти половина наводчиков оказалась этническими немцами, остальные – русскими, никаких бурят, татар, дагестанцев, вообще, национальная комплектация профессий была очевидна, и, видимо, оправдана на войне (те же немцы хорошо учились и сдавали нормы), но чревата землячествами и дедовщиной с национальным уклоном, хотя в нашей части с эти проблем не было.
Работа экипажа, в целом, была довольно комфортной, все же места внутри побольше, чем в БМП-2. Механик так вообще недостатка в месте не испытывал. Немного тесновато было в башне. В основном из-за того, что все приборы и системы связи по-военному были излишне громоздкими. Например, ящик вычислителя, вполне можно заменить калькулятором, также и во всем остальном, многое можно легко перевести на электронику. После ядерного взрыва машина и без этих приборов сохранит достаточную боеспособность. Отдельно стоит вспомнить о беспрецедентном комфорте десанта: в просторной машине мест всего 7+2 складных. Все отдельные кресла, повернуты по ходу движения, кроме складных, так что десант не стукается о стенки даже на приличных кочках на большой скорости, стрелять стало изнутри удобнее, особенно из штатного пулемета ПК в ДО. Много места под возможное снаряжение. Есть правда и немного неудобная особенность: на выходе из ДО – внушительный порог, на котором складные места, об который легко споткнуться при десантировании (что компенсируется дверьми приличных габаритов), но это единственный мелкий недостаток. Отличная обзорность из перископов, в том числе и десанту. Их, на сколько я помню, всего 8. И что впервые в нашем танкостроении – даже есть туалет(!). Отмечу также хорошую работу печек и систем кондиционирования.
Офицерский состав роты имел хорошую подготовку, и хорошо преподавал. Предыдущего капитана, зам. по вооружению даже послали обучать арабов в Саудовскую Аравию, он единственный имел на счету несколько пусков противотанковых ракет и имел квалификацию "М". Правда специальных тренажеров для БМП-3 не было, обучали на базе тренажеров для БМП-2. Отмечу то, что техническое обслуживание усложнилось ввиду роста качества, сложности и количества систем. Техническая база дивизии не справлялась со всеми видами ремонта, в основном это касалось новейших прицелов и систем вооружения – не было опыта и оборудования для ремонта соответствующих систем. Ту же пристрелку лазерного дальномера-указателя вполне можно делать в части. С ремонтом ночных прицелов и ходовой части – сложнее. Тут квалификации срочников и инструментальной части зачастую не хватает, требуется заводской ремонт. Ремонт вооружения проще и вполне усваивается многими срочниками. Но мнение мое таково, что это скорее машина для профессиональной армии. Призывники далеко не всегда достаточно владеют такой техникой. Отчасти это следствие экономической ситуации и недостатком в количестве практической подготовки. Многие призывники за 2-х месячное боевое слаживание перед 2-й чеченской компанией узнали больше, чем за предыдущие 2 года службы, и это напоминало боевую учебу такой, какой она и должна быть. Я уволился как раз во время окончания слаживания, и сводную часть на основе дивизии должны были отправить в Чечню. С запчастями то же хватало проблем – их запаса не было с советских времен, а новые не покупали в достаточном количестве. Это было причиной не боеспособности нескольких машин, требовавших всего лишь легкого ремонта. Отсюда вывод: или финансировать и учить как надо, или набирать профессиональные экипажи, иначе боеспособность таких экипажей оставляет желать лучшего, тем более, что в полку по штату всего 450 экипажей, т.е. около 1350 чел. Вполне реальная цифра для бюджета нашей страны. При этом условии – машина крайне эффективная и в локальных войнах и в больших. То, что нужно для чеченской кампании. Отмечу то, что в первой компании участвовало мало таких машин, и экипажи полка пересаживали на БМП-2. Во второй чеченской войне на другие машины не переучивали, видимо, отправили свои. Но вот по этому поводу точных данных нет – только раз видел БМП-3 по телевизору в Чечне в 2000 году.
Взято отсюда -
Моя служба на БМП-3