Человек на Луне? Какие доказательства? - 2

Stoned-Campbell Disciple: Some Looked & Couldn't See: Galileo, Seeing and the Quest for Truth

// stoned-campbelldisciple.blogspot.com

 

Failure to See

Galileo announced his discoveries Sidereus Nuncius in March 1610. It was a sensation. The world was both in awe and disbelief. Some "believed" and saw and others did not "see" and did "not believe." One, Martin Horky, published a short tract accusing Galileo of fraud. Galileo could not show the "planets" around Jupiter to the University of Bologna (in April 1610) faculty because they simply did not exist. Either the spyglass was bewitched or Galileo was a liar!

To demonstrate that his instrument worked Galileo performed daytime tests with observers. It worked in the daytime ... so why not at night was Galileo's point. However the encounter with Horky and the Bologna faculty highlights three responses by people to new worlds (in all arena's of life).

1) Some refused to look through the telescope. The "planets" wouldn't be there because they had decided a priori they couldn't be there. One Florentine astronomer claimed that "these satellites of Jupiter are invisible to the naked eye, and therefore exercise no influence on the earth, and therefore would be useless and therefore do not exist." Since special equipment that brings things to the senses, that is even contrary to common sense, is dangerous, useless and misleading.

2) Some looked through Galileo's spyglass and refused to see. These critics accused Galileo of stacking the data so to speak. Though unable to explain just how he did it Galileo's instrument was the problem. So one claimed that though the Moon's surface appeared to be mountainous, in reality a transparent crystalline surface as high as the highest peaks covered Luna's surface thus preserving its spherical perfection.

3) Some looked and couldn't see.

 

Объяснение эффекта увеличения зрительных труб тоже до определенного времени представляло собой неразрешимую задачу. Средневековая оптика отнюдь не ассоциировала себя с пониманием природы света. Воззрения античных и средневековых мыслителей на эманацию species, наряду с представлением о зрительных лучах, ощупывающих предметы, слабо согласовывались с традиционной практикой позиционной астрономии и относились, скорее, к области физиологии зрения [171]. Считалось, что визуальный опыт имеет более-менее общий характер. (Интересное исключение представляет практика наблюдения китайских астрономов, в штате которых были наблюдатели, которым запрещалось выходить на дневной свет). Незначительные отклонения, связанные со случаями нарушения зрения, объяснялись некомпетентностью наблюдателя, что упраздняло необходимость дальнейшего изучения индивидуальных особенностей зрения; точнее, переводило этот вопрос в плоскость клинического дискурса коррекции, адаптации и т. д. Оптические стекла использовались для того, чтобы компенсировать испорченное зрение, но не для того, чтобы аккумулировать возможности здорового глаза. Общее представление о действии оптики сводилось к тому, что для нормального наблюдателя она создает не истинные, а искаженные изображения. Применение в астрономии оптических приборов внесло в эту науку визуальную неопределенность как особый тип сообщения, в котором индивидуальный опыт различения изображения становился существенным для получения нового знания. Этот опыт нуждался в новом типе сертификации, разработке процедур, после провед которых можно было с уверенностью признать за ним статус достоверного.

В первое время единственным способом сделать наблюдение с помощью телескопа доступным широкому кругу лиц была либ непосредственная демонстрация, либо рисунок, дополненный словесным описанием. Демонсрации не всегда были вполне убедительными. Изображение в фокальной плоскости мог рассматривать (в одно и то же время) только один человек, что сильно осложняло его интерпретацию. Сохранилось много свидетельств того, что непосредственно после изобретения оптических приборов, вплоть до середины XVII столетия, философы и математики, равно как ботаники и врачи, нередко квалифицировали инструментальное зрение как зрение, обращенное на иллюзию. Эверард Хоум писал в 1640-х гг.: "Вряд ли стоит подчеркивать, что части тела животных не приспособлены для изучения сквозь сильно увеличивающие стекла; когда же они предстают увеличенными в сто раз по сравнению с их естественными размерами, нельзя полагаться на их видимость" (цит. по: Ямполвский М. Б. О близком. Очерки немиметического зрения. М., 2001. С. 34).
Причинами такого недоверия (к открытиям Галилея - пр.)были не только скептическая настроенность профессоров и авторитет разделяемой ими геоцентрической картины мира. Даже сегодня первое наблюдение в телескоп (значительно более совершенной конструкции) вызывает у новичка затруднения в интерпретации видимого изображения. Наблюдение в оптический прибор требует особой подготовки, заключающейся не только в адаптации глаза к изображению, создаваемому в фокальной плоскости инструмента, но и в обретении особого визуального опыта. Последнее же, скорее всего, затрагивает, в том числе, перестройку синопсической структуры зрительных нервных волокон. То есть не только глаз, но и мозг должен быть приспособлен к инструменту, на что, как правило, уходит довольно продолжительное время. Кроме того, визуальное восприятие небесных объектов само по себе могло служить основанием для сомнений. Земной визуальный опыт, так или иначе, может быть проверен с помощью других органов чувств. Осуществить же такую проверку для небесных объектов не представлялось возможным»

 

Я здесь пользуюсь благорасположением многих здешних преосвященных господ кардиналов, прелатов и различных вельмож, которые пожелали ознакомиться с моими наблюдениями и остались вполне удовлетворенными, и в свою очередь я получаю удовольствие, осматривая собранные ими изумительные статуи, картины, а также украшения жилищ, дворцы, сады и т. п.

 

В пятницу 13 мая 1611 г. в Collegio Romano состоялся торжественный прием в честь Галилея. Мелькоте выступил с речью «Nuncius Sidereus Collegii Romani» [186]. В зале собрались все члены Collegio, кардиналы, знать и римские знаменитости, включая князя Чези. Фактически эта процедура эквивалентна присуждению звания почетного доктора в наши дни. Мелькоте перечислил открытия Галилея, сделанные им с помощью телескопа, и рассказал об их подтверждении астрономами Collegio Romano. «Мы можем наблюдать, - живописал Мелькоте, обращаясь к характеристике лунной поверхности, - на вершинах лунных гор сияющие пики или, скорее, я бы сказал, маленькие глобулы, подобные блестящим шарикам в четках (quasi lucentia Rosarii granula), некоторые из которых разбросаны в разных местах, другие же располагаются вблизи друг от друга, как будто они стянуты нитью. Мы можем также видеть там, особенно вокруг самой низкой горы, нечто напоминающее пузыри. Эта часть лунной поверхности, украшенная и разрисованная такими пузыревидными пятнами, напоминает "глаза" на павлиньем хвосте (quibus pars faciei lunaris, ad modum caudae pavonis, quibusdam quasi oculis distinguitur ac variatur)». Впрочем, заметил Мелькоте, лично он всего лишь «звездный вестник», и слушатели вправе предлагать иные объяснения лунных пятен, к примеру, связывая их существование с «неодинаковой плотностью и разреженностью лунной материи» (этим словам оратор отдал дань гипотезе отца Клавиуса) или «с чем-то еще», кому как заблагорассудится

 

Было бы почти святотатством (sacrilegio) докучать размышлениями и утомлять беседами (discorsi et osservazioni) старца, уважаемого за свой возраст, ученость и доброту. Он, уже заслуживший своими многими замечательными трудами бессмертную славу, может в данном случае - и это никак не умалит его славу - оставаться при своем мнении, в ложности которого так легко убедиться»

 

Клавиус же - вернемся к этой фигуре, - хотя и был консерватором, но по-своему последовательным. Поначалу он весьма скептически отнесся к телескопическим открытиям Галилея, о чем последнему сообщил Чиголи (письмо от 1 октября 1610 г.): «[Клавиус] лишь посмеялся над ними (речь идет о "Медицейских звездах". - И. Д) и заявил, что сначала неплохо бы сделать увеличительное стекло, которое их создаст, а уж затем оно бы их и показывало. И сказал - пусть Галилей останется при своем мнении, а он [Клавиус] останется при своем» [195]. Но при своем мнении Клавиус оставался лишь до тех пор, пока его коллегам-астрономам из Collegio Romano - либо с помощью телескопа, изготовленного Д. Лембо (G. Ρ Lembo), либо используя телескоп, приобретенный у Антонио Сантини (A. Santini), не удалось увидеть-таки спутники Юпитера. Трудно точно сказать, когда это произошло, но к моменту прибытия Галилея в Рим (29 марта 1611 г.) иезуиты уже успели подтвердить все его основные астрономические открытия. Сохранившиеся документы (впрочем, весьма отрывочные) говорят о том, что спутники Юпитера наблюдались ими по крайней мере с 28 ноября 1610 г

 

Но как бы то ни было, Галилей мог быть доволен результатом своей поездки в Рим. Конечно, он не одержал полной победы, - да на это было бы нелепо рассчитывать, - но многих, причем из числа церковной и светской элиты, ему удалось-таки убедить в достоверности своих открытий, в том числе и открытия Медицейских звезд, что имело для его патрона прежде всего политическое значение, а для самого Галилея - научное и статусное

 

Преподобнейшие отцы!

Я знаю, что ваши преподобия осведомлены о новых небесных наблюдениях одного отличного математика (μη valente mathematico), произведенных им при помощи инструмента, называемого трубой (сап[п]опe, букв, пушка, орудие. - И.Д.) или оісуляром (occhiale). Я также видел с помощью этого инструмента некоторые весьма удивительные вещи (акте cose molto maravigliose), наблюдая Луну и Венеру. Поэтому я хочу, чтобы вы доставили мне удовольствие, высказав откровенно ваше мнение о нижеследующих утверждениях. Верно ли:

1) что имеется множество неподвижных звезд, невидимых простым глазом, и, в частности, в Млечном Пути и в туманностях, представляющих собой скопление мельчайших звезд;
2) что Сатурн не является простой звездой, но тремя звездами,
вместе соединенными;
3) что звезда Венера изменяет свою форму, нарастая и убавляясь подобно Луне;
4) что Луна имеет поверхность шероховатую и неровную;
5) что вокруг планеты Юпитер обращаются четыре подвижные звезды, движения которых различны между собой и очень быстры?

Я хочу это знать потому, что слышу на сей счет различные мнения. Ваши же преподобия, изощренные в математических науках, легко смогут сказать мне, прочно ли обоснованы (siano ben fondate) эти новые открытия, или же они обманчивы и ложны. Если вам угодно, вы можете ответить на этом же листе.

Квартира, 19 апреля 1611 г.
Ваших преподобий брат во Христе Роберт, кардинал Беллармино

 

«Преподобнейший и достопочтеннейший господин и покровитель!
Отвечаем на этом же листе (поразительное умение экономить бумагу! - И.Д.), согласно приказанию Вашего Высокопреосвященства, на вопросы о некоторых явлениях, наблюдаемых на небе в трубу, причем ответы мы даем в том же порядке, в каком вопросы эти предложены Вашим Высокопреосвященством.

Верно, что в трубу наблюдаются многие звезды в туманностях Рака и Плеяд; относительно же Млечного Пуги, то не является столь достоверным утверждение, будто весь он состоит из мельчайших звезд. Скорее кажется, что в нем имеются части, построенные плотнее других [частей], хотя нельзя отрицать и того, что в Млечном Пути имеется также много очень малых звезд. Правда, то, что наблюдается в туманностях Рака и Плеяд, дает основание с вероятностью предполагать, что и Млечный Путь является громаднейшим скоплением звезд, которые неразличимы, потому что они слишком малы.

Наблюдения показали, что Сатурн не кругл, какими мы видим Юпитер и Марс, но имеет яйцеобразное и продолговатое очертание <...>. Правда, мы не наблюдали две звезды по обе стороны, столь отдаленные от средней, чтобы мы могли сказать, что это отдельные звезды.

Совершенно верно, что Венера убавляется и нарастает, как Луна, мы видели ее как бы полной, когда она была вечерней звездой, а затем мы наблюдали, что ее освещенная часть мало-помалу уменьшалась, оставаясь все время обращенной к Солнцу и становясь все более рогообразной; наблюдая ее затем, после соединения с Солнцем, когда она стала утренней звездой, мы видели ее рогообразной, и освещенная часть снова была обращена к Солнцу. В это время она постоянно увеличивает яркость, и ее видимый диаметр уменьшается.

Нельзя отрицать большой неровности Луны; но отцу Клавию кажется более вероятным, что не поверхность ее неровна, но скорее само тело Луны имеет неоднородную плотность и имеет части более плотные и более разреженные; так же обстоит дело и с обычно наблюдаемыми простым глазом пятнами. Другие же думают, что неровна действительно поверхность; до сих пор, однако, мы еще не имеем в этом вопросе такой уверенности, чтобы мы могли утверждать что-либо без сомнения.

Возле Юпитера видны четыре звезды, которые очень быстро движутся, иногда все к востоку, иногда все к западу, а иногда одни к востоку, другие к западу по почти прямой линии; они не могут быть неподвижными звездами, потому что имеют очень быстрое движение, отличное от движения неподвижных звезд, и расстояние между ними и Юпитером постоянно меняется.

Вот то, что мы считаем нужным сказать в ответ на вопрос Вашего Высокопреосвященства; выражая вам свое смиреннейшее почтение, мы молим господа ниспослать вам счастия.

Римская коллегия
24 апреля 1611 г.
Вашего Высокопреподобия недостойные слуги во Христе
Христофор Клавий, Христофор Гринбергер, Одо Малькотио, Дж. Паоло Лембо»

 

П. Гвальдо писал Галилею в июле 1611 г.: "Встретив его (Кремонини. - ИД) как-то на улице, я сказал ему: "Синьор Галилей весьма огорчен, что вы написали обширный трактат о небе, отказавшись взглянуть на его (т. е. им, Галилеем, открытые. - ИД) звезды" На что тот ответил: "Я не верю, что кто-либо, кроме самого Галилея, их видел, а кроме того, глядение через этот его окуляр вызывает у меня головную боль. Довольно! Я не хочу больше ничего слышать об этом. Очень жаль, что синьор Галилей дал себя вовлечь в эти трюки и покинул нашу компанию и безопасную падуанскую бухту. Как бы ему потом не пришлось пожалеть об этом"» ((Ibid. Vol. IL P. 165.)
Этот эпизод - отказ падуанских профессоров взглянуть в телескоп - был обыгран Б. Брехтом в его известной пьесе, а биографами Галилея часто использовался в качестве "а handy epitome of the philosophers' silliness", как выразился Μ. Бьяджиоли. Однако, как было показано тем же Бьяджиоли , а также П. Фейерабендом, ситуация отнюдь не столь уж проста. У оппонентов Галилея были веские доводы критически относиться к телескопическим доказательствам, о чем речь пойдет далее....

 

3-62> Вот как? А на мой взгляд, как раз, полученная от жизни оплеуха (и не одна) продемонстрировала, что коммунисты (или атеисты, философы нам расскажут что первичнее) - не в состоянии учиться и на своих ошибках. В этом они тоже очень смахивают на опровергастов.

Их намерения понятны: дайте нам еще разок попробовать, уж на этот раз мы возведем настоящий социализм.

 

А она его не любит. Это видно. Но - говорит, что любит

 

Говорят, что русские, китайские, немецкие, кубинские и все другие коммунисты не так поняли Маркса. Может быть. Но если миллионы людей пытались организовать жизнь по Марксу и ни у кого ничего не получилось, то пора упрекнуть и Маркса: он должен был предусмотреть побочные эффекты. Если гениальный ученый придумал лекарство, которое никому не помогло, но от которого погибли десятки миллионов человек, то такого учителя, по крайней мере, гениальным считать не следует. Можно, конечно, объявить, что глупые пациенты неправильно истолковали гениальный рецепт. Но есть в чем упрекнуть и гениального учителя: он обязан так писать инструкции, чтобы не оставалось возможностей для превратного толкования.

 

Говорят, что в России был вовсе не социализм, а что-то ужасное.
Правильно. Запомним правило: в теории любой социализм прекрасен.
Нам говорят, в России был не социализм, а государственный капитализм. Это говорят сами социалисты. Их намерения понятны: дайте нам еще разок попробовать, уж на этот раз мы возведем настоящий социализм.
Предрекаю: любое вмешательство государства, т.е. бюрократии, в экономику завершится коррупцией, воровством, взяточничеством, расхищением природных ресурсов, концентрацией власти и богатства в руках немногих, открытым бандитизмом, экономическим и культурным застоем, загниванием и крахом.
А люди из этого общества побегут.

 

..если люди хороши только из-за боязни наказания и желания награды, то мы действительно жалкие создания.

 

Британские атеисты начали атеистическую рекламную кампанию, в рамках которой в Лондоне появились автобусы с надписью "Возможно, бога и нет. А теперь хватит беспокоиться, давай, наслаждайся жизнью!" (There's probably no God. Now stop worrying and enjoy your life!).
Р. Докинз выразил удовольствие по этому поводу и пожелал оплатить часть расходов на размещение плакатов и баннеров.

 

Британские атеисты начали атеистическую рекламную кампанию, в рамках которой в Лондоне появились автобусы с надписью "Возможно, бога и нет. А теперь хватит беспокоиться, давай, наслаждайся жизнью!" (There's probably no God. Now stop worrying and enjoy your life!).
Р. Докинз выразил удовольствие по этому поводу и пожелал оплатить часть расходов на размещение плакатов и баннеров.

 

В России в сентябре 2010 г. общественное объединение по продвижению секуляризма в России решило провести аналогичную кампанию в Москве. Однако по состоянию на конец 2010 года им не удалось разместить текст «По всей видимости, Бога нет, наслаждайся этой жизнью» ни на баннерах, ни на автобусах столицы [24]. После этого объединение решило поменять фразу на цитату из 14 статьи Конституции РФ «Российская Федерация — светское государство», но клерикальное лобби запретило размещать и эту цитату. Атеисты получили отказ Комитета по рекламе Москвы [25], крупнейшего рекламного агентства News Outdoor [26] и еще более десяти отказов от различных частных агентств (билборды, плазменные панели, «Газели» с билбордами и др.), Мосгортранса и пр."[27]. Сейчас Объединение собирает деньги на собственную «Газель», которая будет ездить по Москве с антиклерикальными лозунгами («Атеистмобиль»)[28].