Собачий отчёт.
— Вечером опять не покормили. Это плохо. Наверное, завтра на охоту. Это хорошо. Вот бы повезло с Найдой встретиться. В прошлые выходные от неё как-то волнительно попахивало. Только пусть хозяин сам бы попробовал не жравши помотаться. Поначитаются «умных книжек», блин!
— Утро. Во как хозяин забегал! Проспал опять, наверное. Интересно: он рюкзак с вечера собирал или сейчас впопыхах консервов накидает и яблок? Косточку бы
— Да сижу, сижу я! Уж и поволноваться нельзя. Идём? Бежим? А, едем. Охотничек, всё б на машине ему!
— Фух, доехали! Все кишки порастрясло. Всё-таки хорошо, что не кормили. Найды нет, тоска! Заперли, наверное. Вот народ! Сами, значит, от своих толстозадых не закрываются. И перед охотой жрут. Изверги! Ладненько, я вам сегодня наработаю.
— Ищи ему. Сам знаю. А кого искать? В зайцев ты не попадаешь – слишком быстрые, лису перехватить не можешь – слишком хитрая… Бутылку? Так чё её искать – вон они под кустиком с прошлого раза валяются. Косулю не тронь – лицензия дорогая. Правду хозяйка говорит, жмотяра ты!.. А волков я и сам боюсь.
— Ладно, пойду побегаю, хоть согреюсь. Вон лесок неплохой. Что значит не туда? Кто из нас по породе охотник, а не от нечего делать? Ах, там зона покоя! То-то в том направлении джипами да снегоходами всё искатано, не иначе покой охраняли… или устанавливали. Ну что ж, в пахоту так в пахоту.
— Свистит. Что там у него? Куда ты меня тычешь – этому малику дня три! Следопыт, мля…
(Заяц: — Опять! Да что сегодня за день? Суббота, будь она неладна! Ночью какие-то козлы с фарами покоя не давали. Теперь эти. А, старые знакомые. Ну, эти не особо опасны. Уже третий сезон с ними «охотимся». На старт!)
— Опа, след. Аяй! Что это со мной, я же поклялся… А –а-аяй-аяй, ах косая тварина, напах-то как, ай-ай-яй, куда-куда-куда. Урод лопоухий. Догоню, поступлю, как с Найдой собирался. Не, а вдруг самец. И так хозяин пару раз этим самым обзывал, причём вислоухим. Ох-ох – ближе-ближе. Чё там мой охотник? Вот, дятел. Куда побежал?! Как можно не чуять, что это тот же заяц, что и в прошлую субботу гоняли – у него лаз вон там в низинке. Ах-ах-ах…
— Аха-аха-аха… Едрён батон – третий круг. Заяц, сука, точно самец попался – носится, как лось. А я ж уже не мальчик. По людским меркам мне шестой десяток. Аха-аха-аха…
(Заяц: – Выжлец настырный попался, голодный что ли? А может неудовлетворённый, что ещё опаснее? Ну вот тебе петля, а вот тебе скидка… Смотри-ка: разобрался — опытный и ногами паратый. А мы по кущерям… Ё-п-р-с-т, дооглядывался – прямо на охотника! Оё – ё – ё – ёй……..)
— Стреляли. Неужто есть собачий Бог на свете? Поднажмём! Аяй-аяяй!
— Дошёл! Дошёл! Да это я дошёл. Бог ты мой, хозяин отличился! Прям сияет весь. Фу, лезет с поцелуями, а сам только покурил. Бе, вонища. Лучше пожрать чего-нибудь дай.
— Спасибочки! Пазанки. Ничего лучше потных заячьих пяток я, значит, не заслужил? Эх, голод не тётка!
— А вот и сотоварищи хозяйские подтянулись. Ой, поздравления. Как трогательно. Пьянка будет. Да если б не я…
Разбой, выжлец пяти осеней, русский, был женат всего раза три.