Концепция, доктрина и корабельный состав современного ВМФ России

Война «Судного дня» 1973 г. Противостояние флотов СССР и США на море

Это третья версия публикации «Война «Судного дня» 1973 г. Противостояние флотов СССР и США на море», более полная и исправленная. Удалось прояснить целый ряд имевшихся вопросов, более широко раскрыть другие. Но остались и неосвещенные моменты. Отдельная благодарность Виктору Александровичу Дуюнову служившему тогда в морской пехоте Черноморского флота и матросу Александру Бобину служившему на БПК «Сметливый». 1. Средиземноморье накануне войны «Судного дня». К началу 1973 г. несмотря на все усилия советского руководства стабилизировать обстановку на Ближнем Востоке, она оставалась взрывоопасной из-за противоборства арабских стран и израильского руководства. //  Дальше — peacekeeping-centre.in.ua

 

От главнокомандующего ВМФ было получено боевое распоряжение: за каждой группой 6-го флота США организовать непрерывное слежение корабельными ударными группами с задачей их уничтожения с началом боевых действий; организовать проводку и охрану транспортов Министерства морского флота СССР, ГДР и Болгарии от пролива Дарданеллы до портов Латакия (Сирия) и Александрия (Египет), а также обеспечить перелеты нашей транспортной авиации. Дополнительно поставлена задача: обеспечить эвакуацию семей советских специалистов из портов Александрия и Латакия.

 

..Все начало меняться на следующий день. 9 октября РКР пр.58 (по классификации НАТО – Kynda) «Грозный» и флагманское судно эскадры ПБПЛ пр.1886 (по классификации НАТО - Ugra) «Волга» к югу от острова Крит присоединились к БПК «Скорый» в слежении и сопровождение АУГ TG 60.1 с авианосцем «Индепенденс» (Independence CVA 62) и флагманским кораблем соединения TF 60/61 крейсером «Литтл Рок» (Little Rock CLG 4). Другой крейсер и БПК прибыли из точки № 5 у острова Китира, пролив Антикитира (Греция) рано утром 9 октября к восточной оконечности острова Крит.

Также 9 октября советское разведывательное судно начало контролировать американское десантное соединение TF 61/62 стоящее на якоре в заливе Суза (Крит), РЗК оставался там до 25 октября, после чего соединение покинуло залив.

Своими действиями Москва посылала Вашингтону сигнал, что попытки прервать начавшееся снабжение арабов будут пресечены силовыми методами. В этот период американские ударные соединения были особенно уязвимы к возможной советской атаке крылатыми ракетами, потому что Вашингтон сковал их свободу маневра. Они должны были остаться в определенных районах к югу от острова Крит, чтобы быть готовыми по сигналу из США прервать потенциальную воздушную переброску советских десантных дивизий в Египет. Однако, эта стратегия имела негативные стороны так как очень упрощала задачу слежения и возможного уничтожения их кораблями 5-й эскадры.

Пристальное внимание советских судов нервировало американцев и вызвало ряд нот протеста. Так 9 октября вертолетоносец «Гуадалканал» (LPH 7) обнаружил, что по его вертолетам работают радарные станции наведения советских эсминцев. 10 октября флагманский корабль 6-го флота США крейсер «Литтл Рок» (Little Rock CLG 4) отметил работу по нему радаров со стороны БПК пр.61 (по классификации НАТО - Kashin ) «Скорый» бортовой номер 177. На следующий день как отметили американцы он же сопровождал крейсер радарными станциями наведения огня. 11 октября патрульное судно « DOUGLAS » ( PG -100) сообщило, что советский крейсер класса Sverdlov (пр. 68-бис) и эсминец класса Kotlin (пр.56) в течение длительного времени сопровождали его станциями ведения огня во время нахождения у острова Китира.

 

Само собой разумеется, что свою роль должна была сыграть и Средиземноморская эскадра. Силы 5-й эскадры на 24 октября по американским данным насчитывали 80 кораблей и судов, включая 31 надводный боевой корабль (два - РКР пр.58 «Грозный» и БРК пр.56-У «Неуловимый» были вооружены крылатыми ракетами предназначенными для поражения кораблей) и примерно 16 субмарин (4 или 5 из них были вооружены крылатыми ракетами). Надводные силы состояли из 3 крейсеров - один РКР пр.58 «Грозный» и два КР пр.68-бис «Адмирал Ушаков», «Мурманск», 12 БПК и эсминцев, 6 сторожевых кораблей, 6 десантных корабля и 2 тральщика. По крайней мере пять советских дизельных торпедных подводных лодок пр.641 (по классификации НАТО - Foxtrot) были в восточном Средиземноморье. По американским данным они имели 48 ракет класса «корабль-корабль» на 36 пусковых установках и 360 зенитные ракеты на 30 пусковых установках. В целом, эта сила была способна в первом залпе запустить, по крайней мере, 40 крылатых ракет.

24 октября отряд кораблей в составе РКР пр.58 (по классификации НАТО - Kynda) «Грозный» сопровождаемый БПК пр.61 (по классификации НАТО - Kashin) «Проворный» и ЭМ пр.56 (по классификации НАТО - Kotlin) «Пламенный», после заправки вернулся к отряду следящему за АУГ во главе с авианосцем «Индепенденс» ( Independence CVA 62) и состоящий из ПБПЛ пр.1886 (по классификации НАТО - Ugra) «Волга», КР пр. 68-бис (по классификации НАТО - Sverdlov) «Мурманск» и ЭМ пр.56 (по классификации НАТО - Kotlin) «Напористый», для его смены. Эти действия были направлены на защиту возможных советских воздушных перевозок войск в Египет, поскольку «Индепенденс» ( Independence CVA 62) находился на их маршруте.

 

И хотя 26 октября министр обороны Джеймс Шлесингер объявил, что США понизили боевую готовность до третьей степени, но Шестой Флот продолжал оставаться на самой высокой степени готовности. В составе 6-го флота на 26 октября было 50 боевых кораблей - 2 авианосца, 1 крейсер, 19 эсминцев, 4 патрульных судна, 11 десантных кораблей и 12 вспомогательных судов.

В тот день, 26 октября 5-я эскадра создав несколько корабельных ударных групп (КУГ) начала проведение учений против АУГ и десантных соединений в восточном Средиземноморье, используя фактические американские суда как цели моделируемых нападений. По заключению адмирала У.Бэгли, «…русские разместили свои корабли и подводные лодки так, что они были способны нанести немедленный удар по нашим силам сразу с нескольких направлений».

КУГ-1 под командованием командира 150-й бригады капитана 1 ранга Н.И. Рябинского, заместитель командира КУГ по политчасти - замкомбрига 150-й бригады капитан 2 ранга Г. Ребрин в составе - РКР пр.58 (по классификации НАТО - Kynda) «Грозный» (к-1р. В.Корнейчук), БПК пр.61 (по классификации НАТО - Kashin) «Проворный» и ЭМ пр.56 (по классификации НАТО - Kotlin) «Пламенный» вело слежение за АУГ ВМС США во главе с ударным авианосцем CVA 62 «Индепенденс».

КУГ-2 в составе: крейсер пр. 68-бис (по классификации НАТО - Sverdlov) «Мурманск» (к-1р. Е.Скворцов, он же командир КУГ) и БПК пр.61 (по классификации НАТО - Kashin) «Сметливый» (к-3р. А.Гармашов) с 26 октября вело слежение за АУГ ВМС США во главе с ударным авианосцем CVA 42 «Франклин Д. Рузвельт».

КУГ-3 под командованием командира 30-й дивизии контр-адмирала Л. Васюкова, заместитель командира КУГ по политчасти начпо 30-й дивизии капитан 1 ранга С. Рыбак, в составе - крейсер пр. 68-бис (по классификации НАТО - Sverdlov) «Адмирал Ушаков» (к-2р. Ю.Шумихин), БПК пр.61 (по классификации НАТО - Kashin) «Решительный» (к-3р. Р.Клявзо) и БРК «Неуловимый» (к-3р. В.Плохих) с 27 октября вело слежение за амфибийным оперативным соединением ВМС США с десантным вертолетоносцем LPH 7 «Гуадалканал».

27 октября существенное пополнение надводных сил эскадры пришло с Северного флота через Гибралтарский пролив, это был БПК пр.1134A (по классификации НАТО - Kresta II) «Адмирал Макаров». Это единственный корабль 1 ранга прибывший в Средиземное море этим путем. Однако, это судно осталось в западном Средиземноморье до его возвращения обратно в ноябре.

28 октября из Севастополя в Средиземное море были направлены дополнительные силы поддержки в составе РКР пр.58 (по классификации НАТО - Kynda) «Адмирал Головко», БПК пр.61 (по классификации НАТО - Kashin) «Красный Крым», эсминца пр.56 (по классификации НАТО - Kotlin) «Находчивый», командир отряда - командующий 11 бригадой противолодочных кораблей капитан 1 ранга Н.Г.Легкий, со штабом. 29 октября они вошли в Средиземноморье и сразу же включились в боевую службу.

КУГ-4 под командованием командира 11-й бригады капитана 1 ранга Н.Г.Легкий, заместитель командира КУГ по политчасти - капитан 2 ранга М. Машинский, пропагандист 11-й бригады, в составе: РКР «Адмирал Головко» (к-1р. Н.Гайдук), БПК «Красный Крым» (к-2р. Н.Головченко) и ЭМ «Находчивый» (к-2р. А.Старовойтов) 31 октября начал преследовать АУГ ВМС США во главе с ударным авианосцем CVA 67 «Джон Ф. Кеннеди».

КУГ-5 под командованием командира 70-й бригады капитана 1 ранга Н.Я.Ясакова, заместитель командира КУГ по политчасти замкомбрига 70-й бригады капитан 2 ранга И. Гончар, в составе: ЭМ пр.56 (по классификации НАТО - Kotlin) «Сознательный» (к-3р. В.Саможенов), БПК пр.61 (по классификации НАТО - Kashin) «Красный Кавказ» (к-3р. Ю.Кручинин) и «Отважный» (к-3р. И.Винник) начала преследовать амфибийное оперативное соединение ВМС США с десантным вертолетоносцем LPH 2 «Иво Джима» около острова Крит.

 

Действия Средиземноморской советской эскадры оказались неприятным сюрпризом для американцев, об этом говорят большинство иностранных историков. Стивен Киш писал: «… Роли ВМФ США и СССР в этот раз поменялись. Раньше, как это было в ходе Кубинского кризиса, США наслаждались абсолютным военным превосходством и были в состоянии добиться своих целей только использованием обычных (неядерных) вооружений. Но в 1973 г. советский флот оказался в состоянии развернуть в Средиземном море силы, превосходящие 6-й флот США…Глава Комитета начальников штабов адмирал Томас Мурер в жесткой форме поставил в известность администрацию президента США, что 6-й флот не имеет преимущества над советскими силами и потерпит поражение, если ему придется вступить в сражение с советской эскадрой. США оказались в ситуации, когда им… пришлось объявить всеобщую тревогу… поднять противостояние на ядерный уровень, так как они не смогли противостоять СССР на уровне обычных вооружений. Таким образом, объявление тревоги было скорее признаком слабости, нежели утверждением силы . »

БрэдфордДисмакс считал, что советское руководство совершило еще один, очень важный шаг в использовании морском силы: «Если можно считать, что во время Иорданского кризиса советский флот добился примерного равенства возможностей с флотом США, то применительно к периоду Октябрьской войны речь уже может идти о тактическом превосходстве…» Американский исследователь также считал, что прямым следствием этого успеха советской стороны стала явная «перемена ролей». На этот раз ВМФ США отказавшись от прежней активной роли, действовал очень осторожно. Район развертывания авианосных ударных групп 6-го флота оказался намного западнее районов действий в 1967 и 1970 гг. Третей ударный авианосец 6-го флота появился в Средиземном море, только когда кризис достиг своего пика 25 октября. Действия советского флота в октябре 1973 г., напротив, были как никогда активными и решительными. БрэдфордДисмакс, проанализировав доступную информацию, допускал, что «Советы были готовы пойти на гораздо более значительный риск, чем прежде. Они использовали военно-морские силы в ситуации, казавшейся весьма угрожающей, и вели себя в кульминационный момент кризиса так, будто они считали 6-й флот эффективно нейтрализованным».

 

Раньше, как это было в ходе Кубинского кризиса, США наслаждались абсолютным военным превосходством и были в состоянии добиться своих целей только использованием обычных (неядерных) вооружений. Но в 1973 г. советский флот оказался в состоянии развернуть в Средиземном море силы, превосходящие 6-й флот США…Глава Комитета начальников штабов адмирал Томас Мурер в жесткой форме поставил в известность администрацию президента США, что 6-й флот не имеет преимущества над советскими силами и потерпит поражение, если ему придется вступить в сражение с советской эскадрой. США оказались в ситуации, когда им… пришлось объявить всеобщую тревогу… поднять противостояние на ядерный уровень, так как они не смогли противостоять СССР на уровне обычных вооружений. Таким образом, объявление тревоги было скорее признаком слабости, нежели утверждением силы.