Новая БМП для США

А сколько слухов рождалось о ненадёжности механизма заряжания. Мой личный опыт работы как с МЗ так и с АЗ на кафедре вооружения Киевского высшего танкового инженерного училища говорит об обратном: на один отказ МЗ приходилось по 5 – 6 отказов в АЗ, при условии одинаковой интенсивности использования и одинаковом уровне подготовки курсантов.

Зато травматизм личного состава при работе с АЗ гораздо больше, чем при работе с МЗ. И не только из-за вылетающего поддона, но и из-за более низкого качества инженерной и эргономичной проработки узлов и агрегатов АЗ. Причина всё та же. Система, созданная для одной машины и втиснутая в другую, не может быть оптимальной. Протез никогда не заменит руку. А вот плохо развитую руку всегда можно развить до необходимого уровня.

А теперь, представьте себе, что в боевой обстановке на Т-64 и Т-72 вышла из строя и электрика и гидравлика, а вести огонь нужно. Вот тут и полезут все недостатки как МЗ так и АЗ. Рассмотрим действия экипажа как Т-64А, так и Т-72, и слегка усложним им задачу: в немеханизированной укладке снарядов нет, лоток или кассета в окне выдачи пустые.

Наводчик Т-64А приводит пушку на угол заряжания и продолжает наблюдать за полем боя, параллельно готовит исходные установки для стрельбы (устанавливает на прицеле тип снаряда, вводит дальность до цели, решает огневую задачу).

Командир танка Т-64А снимает правое ограждение пушки, открывает клин затвора, поднимает алюминиевую крышку окна выдачи (на танках ранних модификаций снимает брезентовый чехол), левой рукой переключает кран на золотниковой коробке под своим сиденьем из положения «А» в положение «р» (здесь приводится порядок действий экипажа танка Т-64А, основанный на положениях Технического описания и инструкции по эксплуатации танка Т-64А. Книга первая. Москва ЦНИИ Информации 1973 год. стр. 111 – 113). Снимает со стопора командирскую башенку и поворачивает её в левую сторону. Правой рукой командир танка ставит пушку на гидромеханический стопор на угле заряжания. Далее он включает механизм блокировки ручного спуска из пушки, после чего возвращает командирскую башенку в исходное положение (лично я эту операцию делаю без поворота командирской башенки). Правой рукой вынимает рукоятку и вставляет её в ручной привод механизма поворота конвейера, расстопаривает конвейер и, наблюдая в открытое окно выдачи в кабине МЗ, вращает конвейер до выхода нужного типа снаряда в окно выдачи, после чего застопаривает конвейер. При этом командир может периодически вести наблюдение за полем боя, так как он продолжает сидеть на своём месте не меняя ни своего положения, ни положения приборов наблюдения.

После выхода снаряда на линию выдачи командир танка левой рукой вращает ручной привод подъёма лотка и поднимает лоток на линию досылания. Далее при помощи деревянного досыльника командир досылает в канал ствола сначала снаряд, потом заряд, вынув его из пружинных зацепов заднего полулотка. После закрытия затвором канала ствола, командир перекладывает стрелянный поддон из улавливателя в лоток повернув защёлку на улавливателе. Затем опускает лоток назад в конвейер механизма заряжания.

Далее командир поворачивает командирскую башенку, снимает пушку с гидромеханического стопора, выключает механизм блокировки ручного спуска из пушки. Поворачивает командирскую башенку в исходное положение и даёт команду наводчику на открытие огня.

В техническом описании танка Т-64А указанно время на заряжание вручную первого выстрела – 1 минута 40 секунд, последующих – минута ровно. Для сравнения в автоматическом режиме 7,1 – 19,5 секунд.

Безусловно, такая сложная на первый взгляд операция занимает много времени, значительно снижает скорострельность и отвлекает командира от выполнения своих непосредственных обязанностей командира танка. Но этот недостаток характерен для всех отечественных танков. Однако, как видите зарядить пушку строго определённым типом снаряда из механизированной укладки танка Т-64А при отсутствии энергопитания или в случае выхода из строя гидравлики вполне реально.

Кроме того, в конструкции МЗ предусмотрена возможность полуавтоматического заряжания танковой пушки в случае отказа или остановки цикла заряжания при помощи пульта дублирования, а пульт загрузки обеспечивает автоматический поворот конвейера на любой угол для визуального контроля правильности загрузки артиллерийских выстрелов или их состояния. Кстати на Т-72 такого режима нет, а визуальный контроль размещения снарядов и зарядов в механизированной укладке просто невозможен. Информация о наличии и типе снарядов хранится в специальном запоминающем устройстве – визуальном указателе. Визуальный указатель показывает не только количество и тип снаряда, но и его место в конвейере. Так что Вы можете зарядить или проверить состояние строго определённого снаряда или заряда. Согласитесь, что это немаловажно при войсковой эксплуатации механизма заряжания.

А теперь, представьте себе действие экипажа танка Т-72 в такой же ситуации. При этом прошу Вас заметить, что в соответствии с основным эксплуатационным документом, а именно: «Танк «Урал» Техническое описание и инструкция по эксплуатации. Москва, военное издательство МО СССР 1975 г. стр. 138 – 147» данного режима работы автомата заряжания просто не предусмотрено. Режим ручного заряжание танковой пушки в соответствии с этим изданием возможно только при условии наличия питания в бортовой сети танка. Но в бою и при аварии бортовой сети стрелять все равно придется. Да и времени на ручное заряжание танковой пушки в ТТХ танка Т-72 нет. Вы спросите, а по чему? Судите сами:

Командир танка Т-72 сдвигает вперёд правое ограждение пушки, открывает клин затвора, после чего наводчик Т-72 опускает пушку максимально вниз. При этом наблюдение за полем боя возможно лишь при помощи прибора ТНП-160, установленного в крыше башни. Параллельно наводчик готовит исходные установки для стрельбы (устанавливает на прицеле тип снаряда, вводит дальность до цели, решает огневую задачу).

Далее командир танка Т-72 расстопаривает командирскую башенку и поворачивает её вправо. Затем командир танка наклоняется вперёд, левой рукой включает механизм блокировки ручного спуска из пушки, после чего правой рукой поворачивает и удерживает рычаг стопора вращающегося транспортёра, который находится на полу транспортёра. Левой рукой, перемещая вверх и вниз рычаг ручного привода поворота вращающегося транспортёра, поворачивает его на пол шага, после чего отпускает стопор и проворачивает транспортер до его полной остановки.

В отличие от командира танка Т-64А командир танка Т-72 не может контролировать процесс выхода кассеты в окне выдачи, так как его подпружиненные сдвоенные металлические створки закрыты, а открыть их можно только при подъёме кассеты из транспортёра. Далее командир танка разворачивает корпус тела назад на 180° и при помощи ручного механизма подъёма кассет поднимает кассету на линию разгрузки. Если в поднятой кассете снаряд другого типа то вам придется снова опустить кассету вниз, опять развернуться вперёд и снова провернуть транспортёр в порядке описанном выше. И так будет продолжаться, пока нужный тип снаряда не окажется в поднятой кассете.

Хорошо если при укладке боекомплекта укладывали один тип выстрела, затем другой, а затем третий, а не подряд все однотипные выстрелы, как показано на учебных плакатах. При этом командир не может даже периодически вести наблюдение за полем боя, так как командирская башенка повёрнута вправо, а командир должен крутится на своём месте как юла. А представьте, как это делать в зимнем комбинезоне или ОЗК!

Далее командир танка должен практически лечь на пол вращающегося транспортёра и извлечь из кассеты сначала снаряд, затем заряд. При этом стопор снаряда должен нажать наводчик и только после этого командир сможет вынуть снаряд из кассеты.

Как видите, и наводчик вынужден будет отвлечься от наблюдения за полем боя, то есть, несколько секунд танк останется фактически слепым.

Следующая проблема – куда деть снаряд и заряд? Зарядить их в пушку фактически невозможно, так как командир лежит на настиле транспортера, а пушка опущена максимально вниз. Из данной ситуации два выхода:

Первый выход – передать снаряд, а затем и заряд наводчику для досылания их в канал ствола. Но поверьте, моему скромному опыту, это, во-первых, неудобно, во-вторых небезопасно для наводчика потому, что конструктивно возможность ручного заряжания танковой пушки предусмотрена только с правой стороны. Но жить захочешь и не так раскорячишься.

Второй более безопасный, но и более длительный выход – уложить хотя бы снаряд (хотя желательно и заряд) в немеханизированную укладку на борту или на полу транспортера.

Далее командиру танка необходимо опустить кассету вниз, а наводчику после этого опустить пушку на угол заряжания. Затем дослать снаряд и заряд в канал ствола пушки. Далее командир выключает механизм блокировки ручного спуска из пушки. Поворачивает командирскую башенку в исходное положение и даёт команду наводчику на открытие огня. При этом наводчику ещё нужно навести оружие на цель.
Но и после выстрела АЗ принесет экипажу не мало проблем: стреляный поддон достать из улавливателя без наличия питания в бортовой сети невозможно. И рамку не поднять, не опустить, и люк для выброса поддонов не отрыть, не закрыть. А вот после выстрела стреляный поддон, ударяясь в заполненный старым поддоном улавливатель, может и в голову отлететь, даже шлемофон не спасёт и ограждение пушки не поможет.

А если питание в танке пропало в процессе цикла заряжания, и рамка осталась в верхнем или промежуточном положении, больше не одного выстрела из этой пушки вы не сделаете. Зато механизм удаления стреляных гильз, установленный на 115-мм танковой пушке У5ТС танка Т-62, так же разработанный в Нижнем Тагиле имел ручной привод для опускания рамки и открытия люка для выброса гильз. Так почему у тех же конструкторов, создававших АЗ для Т-72 вдруг наступила амнезия? Ответ до сих пор неизвестен.

Скорее всего, стремясь втиснуть громоздкий Желудь в габариты шестьдесятчетвертой башни, решили отказаться от всего «лишнего», лишь бы всунуть. Вот и всунули на нашу голову. А что? Вручную на испытаниях может стрелять и не придется, а вот как воевать люди будут это вопрос другой. Главное пропихнуть своё и срубить большой куш, а там и трава не расти.

Как видите ручное заряжание танковой пушки на Т-64А не только намного проще, но и более продуманно с точки зрения эргономики экипажа.

Безусловно, скептик скажет, что это не основной, а аварийный режим работы танка. Но у меня офицера-танкиста возникает закономерный вопрос, почему на танке Т-72 такой аварийный режим работы не был предусмотрен, и почему не нашлось ни одного конструктора, испытателя или военпреда который бы указал на этот недостаток? Здесь или преступная халатность или что более страшно – личная заинтересованность и желание Нижнетагильских конструкторов пропихнуть свой пусть и несовершенный автомат заряжания!

А кто из них думал о том, что, как правило, после первого же попадания в танк почти всё электрооборудование выходит из строя. А ведь опыт второй мировой изобилует фактами, когда даже с неработающим двигателелем, стоя в голом поле, наши танкисты иногда несколько суток удерживали превосходящие силы врага!

Теперь рассмотрим следующий миф о возможности перехода из боевого отделения в отделение управления и обратно. Приверженцы Т-72 с пеной у рта доказывают, что переход из боевого отделения в отделение управления на танках Т-64 и Т-80 невозможно. Это чистейшая ложь. Скажу вам больше, что данный переход на танках Т-64 и Т-80 более «комфортный» чем на Т-72. Для этого достаточно просто сбросить несколько лотков из конвейера, снять гильзосборник пулемёта ПКТ и путь свободен. Правда, такой переход возможен при максимально опущенной пушке в секторе +/– 40о от продольной оси танка при положении пушки вперёд и в секторе +/– 20о от продольной оси танка при положении пушки назад. При этом в образованный проём можно спокойно пронести даже тяжелораненого члена экипажа в зимнем комбинезоне.

В Т-72 же не всё так безоблачно, как пишут в некоторых периодических изданиях. Во-первых, между настилом вращающегося транспортёра и крышей корпуса расстояние почти в два раза меньше чем между фланцами конвейера МЗ на Т-64. И поверьте, что пролезть в эту с позволения сказать щель даже здоровому человеку довольно проблематично. А сделать это в зимнем комбинезоне или ОЗК для человека средней комплекции ой как не просто. Да и сделать это можно только когда пушка максимально опущена вниз, снят гильзосборник пулемёта ПКТ. При этом с новым комбинезоном можете смело попрощаться – на нём появится несколько свежих дырок.

Кроме того, в страсти полемики отдельные товарищи к недостаткам МЗ относят его способ размещения в танке – конвейер МЗ соединён с кабиной и с погоном башни. Безусловно, наличие кабины значительно сокращает внутренний объём обитаемого отделения, но и делает его более безопасным. Стенки кабины, оснащённые к тому же противорадиационным подбоем, снижают поражающее действие осколков брони и кинетических боеприпасов, а так же и кумулятивной струи. Зато МЗ кинематически не связан с днищем танка как транспортёр АЗ.

Вы спросите, а какая разница? Отвечу: иногда даже незначительной небоевой деформации днища корпуса танка Т-72 достаточно, чтобы вывести АЗ из строя. Вращающийся транспортёр клинит и заставить его работать при этом невозможно без капитального ремонта корпуса танка. А что произойдёт с АЗ в случае подрыва даже говорить нечего.

Кроме того, достаточно незначительному предмету попасть на днище Т-72 и АЗ стаёт колом. Не верите? А вот мне пришлось двое суток извлекать баллон огнетушителя ОУ-2, неизвестно каким образом застрявший между транспортёром и ВКУ под пушкой танка Т-72Б. Поверьте работа эта не из лёгких. Не менее впечатляющий эффект может произойти при попадании под транспортёр АЗ простой пулемётной ленты. И достать ёё с днища при попадании под ролик транспортёра дело не из приятных. Всех святых вместе с заводскими инженерами вспомните не злым тихим словом. Да и вообще ремонт АЗ дело неблагодарное и требует значительной подготовки, много терпения и времени. А последнего в боевой обстановке может и не быть.

Безусловно, кто-нибудь из псевдопатриотов Т-72 скажет: «Да ремонт МЗ это что-то страшное ведь там гидравлика! Толи дело АЗ». Спешу их успокоить: с гидравликой может быть лишь две проблемы – воздух в системе или утечка масла из системы. Для удаления воздуха из системы нужен только ключ на 10 и знание материальной части. Для устранения течи масла – либо прокладки из комплекта ЗИП либо паяльник что бы запаять дырку в трубопроводе. Ну, а найти течь проще простого – лужу видно сразу. А заменить прокладку это дело нескольких минут. Я такие замены ещё на третьем курсе танкового училища делал за 15 – 20 минут. Замену рычага механизма подачи (снятие вышедшего из строя по халатности курсанта и замене на «новый» со списанного тренажёра) в одиночку без посторонней помощи осуществлял за несколько часов, правда, уже офицером. А вот с механизмом подъёма кассет на Т-72 мы с прапорщиком демонтировали почти полдня, потом полтора дня пытались привести его в чувство и ещё день ставили и регулировали. Неблагодарное скажу вам занятие.

И ёщё несколько слов о надёжности МЗ и АЗ. Учебно-тренировочный стенд механизма заряжания УТС-5, простоявший под открытым небом даже без чехла в течение нескольких лет после незначительного ремонта электрооборудования (установлены ранее демонтированные блоки и мелкий ремонт поврежденной при транспортировке проводки) заработал даже без замены масла и регулировки тросового привода улавливателя. Заметьте, что на комплектацию учебных стендов идут детали, установка которых на боевую технику запрещена, так как они имеют отклонение некоторых параметров, или не допущены на сборку ОТК или военпредом. Другими словами – некондиция. А вот для того, что бы оживить точно такой же учебный стенд автомата заряжания САЗ-184-1, постоявший около месяца под открытым небом потребовалась несколько дней.

Очередной миф – пожароопасность МЗ. В гидравлическую систему МЗ в качестве рабочей жидкости заправлено всего 2,2 литра гидравлического масла МГЕ-10А (на танках раннего выпуска применялось масло АМГ-10 или ГМ-50И). Для сравнения в гидравлический механизм поворота башни заправляется 7,5 кг гидравлического масла МГЕ-10А, а в гидравлический привод подъёма пушки – 5,5 кг. Прибавьте ко всему объём топливных баков в отделении управления и в боевом отделении танка. А теперь ответьте на вопрос, на сколько снизило общую пожароопасность танка отсутствие 2 литров масла при сохранении прочих равных условий?

А теперь попробуйте зажечь масло МГЕ-10А. Дизельное топливо и то легче поджечь, чем такое масло. Кстати масло МГЕ-10А под напором может даже сбить открытое пламя (наблюдал такую ситуацию собственными глазами, правда вне танка). Безусловно, как и любой нефтепродукт, масло МГЕ-10А в распылённом состоянии взрывоопасно, но это свойственно практически всем типам ГСМ. Следовательно, утверждение о том, что установка АЗ значительно уменьшило пажароопасность танка Т-72 – очередной миф!

Ну а от детонации боекомплекта одинаково незащищён и МЗ и АЗ. Так что, какая разница сидеть в «пороховой бочке» или на ней? Так зачем создавать «пороховые бочки» двух типов?

Теперь, давайте, сравним ТТХ МЗ и АЗ. Емкость конвейера МЗ 28 выстрелов, а вращающегося транспортёра АЗ всего 22. Правда у АЗ больше скорость вращения транспортёра – до 70 град/сек, тогда как у МЗ всего 26 град/сек. Зато время заряжания пушки при перемещении конвейера на 1 шаг составляет 7,1 секунды для МЗ и 8 секунд для АЗ без вращения транспортёра. Время заряжания МЗ при полном обороте конвейера составляет всего 19,5 секунд, тогда как в ТТХ танка Т-72 этот временной показатель конструкторы внести не решились.

Я решил замерить сам, и что получилось: на одну и туже операцию у меня уходило от 20 при пустом транспортёре до 28 секунд при транспортере, полностью загруженном другими типами снарядов. Притом каждый раз я получал разный результат при прочих равных условиях. Вот поэтому в ТТХ и указанна скорость вращения пустого транспортёра «до» 70 град/сек, при полном обороте, а вот при повороте на 1 шаг полного транспортёра по моим подсчётам она не составляет и 20 град/сек. Причина – проста электропривод. Разогнанный электропривод даёт большую скорость, а вот в процессе разгона меньшую по сравнению с гидравлическим мотором, скорость которого всегда постоянна.

Время полуавтоматической загрузки МЗ в ТТХ указанно как 13 – 15 минут, а вот для АЗ всего 4 – 5 минут. Но, основываясь на личной практике, хорошо подготовленный экипаж на танке загружает полный конвейер 28 выстрелами за 6,5 – 7 минут и при том без применения ключа для закрытия лотков – главное правильно уложить снаряд в передний полулоток. Как видите время загрузки в два раза быстрее, чем указанно в ТТХ. А вот 22 выстрела в транспортёр АЗ даже на тренажере САЗ-172 где места значительно больше чем в танке и за 5 минут загружали с огромным трудом. При этом безбожно нарушали меры техники безопасности и разбивали руки до крови.

И уж совсем не причина ненадёжности привела к установке АЗ на об. 172. Первопричина более проста – отсутствие смежников, готовых обеспечить достаточное количество гидравлических изделий для массового производства. Заметете, что на танках Т-80, план выпуска которых был намного меньше, чем Т-72, был сохранён МЗ.

Да и на заводе уже была изготовлена оснастка и налажены связи с поставщиками электрических узлов для АЗ. А отсюда вытекает и вторая, более субъективная причина – личные амбиции Нижнетагильского КБ и в первую очередь его руководства. Как же ведь мы втиснули в эту ненавистную нам машину свой, безусловно, более «надёжный» и но, увы, такой далёкий от совершенства автомат заряжания. Уж очень хотелось создать «свой» танк в пику харьковчанам и особенно Морозову. Вот посмотрите, как ученик обставил учителя на повороте.


публиковал Чобиток В. на ВИФе