ПВО на Курильских островах

…. Нашему 307 полку была выделена построенная пленными американцами под руководством японцев казарма. Сделана из деревянных брусьев и шпунтованных досок. Таких казарм было 8 штук. В них размещалась вся 255 авиадивизия. Численный состав бомбардировщиков более нашего. Они закапывались в землянки. Батальоны обслуживания спешно строили огромные землянки, где они потом счастливо зимовали. Наши же казармы ветер продувал насквозь. Ветры были до 30-32 м/сек в первую зиму. Снег сыпал и мело до апреля, но температура была от 0 до -9. лишь две ночи в феврале 1946 года температура опускалась до -18. Казалось страшно холодно. Снега очень много намело и не мы, не пленные японцы не могли хорошо откапывать наши самолеты Як-9м в капонирах. Те самолеты, которые отказывали, вытаскивали из них и ставили в линейку ближе к полосе взлета-посадки. Снег шел в основной массе сырой, мокрый, иногда в виде дождя, а поэтому он страшно тяжелый. Так получилось, что самолеты в капонирах стоявшие дальше вглубь были этим снегом испорчены, деформировалось хвостовое оперение, даже крылья очень деформировались у 2-х самолетов лопнули стойки шасси, заполненные жидкостью амортизационной.
Были дни, когда ветер не выпускал нас из этой казармы, просто командиры не разрешали выходить нам. За исключеньем туалета, к которому был протянут канат, вернее буксировочный фал конусов для воздушных стрелков. Зато когда стихал ветер, все стремились к заливу половить окуня на удочку, посмотреть на выброшенных морских рыб, крабов с поломанными клешнями, просто собирать крабов и другую живность, да просто постоять и подышать морским особым запахом. Тут и появлялись головы нерп на удалении 100-150 метров от берега. Стали и добывать нерп на мясо, жир для освещения жилищ, хотя у нас стали вечерами включать электрическое освещение. Запустили двигатели с генераторам. В первые дни жизни в одном из бомбардировочных полков от коптилки возник страшный пожар. Около двух десятков летчиков, техников и их жен сгорели в этом длинном бараке, как и наш. Нам приказано было подпилить оконные рамы, они были очень толстые, на случай возникновения пожара.
Кроме всего были частые землетрясения около 200 за год. Но они не всегда нами и ощущались, ощущались те которые вызывали треск в зданиях или по-качивание какое-то если был на улице. Часто мы были днем пьяны, так как нам в обед давали 52 грамма спирта. Многим это было мало и тут предприимчивые нашли источники выпивок.
В землянках запасенных продуктов японцы хранили очень много баночек в ящиках по 200 штук. Они использовали эти баночки для приготовления пищи в полевых условиях. На огне баночки можно было приготовить поллитровую банку риса и кипятка. Так этот горючий материал наши предприимчивые люди стали через полотенца выдавливать из содержимого баночек жидкость с запахом спирта и разбавляя водой получать КВЖД (Курильская водка жми-дави). Пили ее и наповал валились с ног. Напился однажды и я. За ремень меня притащил к себе в кабинет ком. полка Грозин Алексей Алексеевич. Когда протрезвел, он отчитал меня как следует и выпустил из своего кабинета. Больше уже никогда не пробовал эту КВЖД.
Командир эскадрильи капитан Гришаев заменивший Шимко И.И. спился окончательно за эти месяцы первой зимы и был уволен из нашего полка. Командиром нашей АЭ стал Смирнов, подлейший карьерист и очень плохой летчик. Вот и осталась сиротливая эскадрилья наша после Шимко. Однако скоро нам дали хорошего парня капитана Бусарова, который поставил на свое место и Смирнова. Командирами звеньев оставались давно Ганькин и Востоков, а вскоре на должность командира авиазвена был выдвинут и я, хотя претендентов было много, однако не знаю почему Грозин соизволил выдвинуть меня. Скорее всего за отличные полеты и за спасение с-та Як-9м и двух перегнанных с-та Кинг-Кобра с остр. Сахалин на Итуруп.
С началом навигации в 1946 году некоторых офицеров стали отпускать на Большую землю в отпуска.. Когда уезжал в Новосибирск Шаботин из 308 ИАП с ним я отправил проездные документы Валентине с которой был заключен семейный союз 9 сентября 1945 года в сельсовете в д. Гаровка, Хабаровского района Дальневосточного края. С Лаптевым Семеном мы начали строить жилище. Строили полуземлянку 10х3,5 и затем разделили пополам и получили по 15 кв.м жилья. В основном брали ящики из-под японских авиабомб и ящики на пристани брали, ломали японские землянки и брали хорошие крепкие доски и брусья. Жилье возвели и Валентина приехала в уже готовый дом, который стоял рядом в 10 метрах от капонира, в котором стояли с-ты нашего полка. Теперь уже с-ты «Кинг-Кобра» Р-63 мы на зиму не оставляли в капонирах, так как боялись, что их раздавит снег. Однако их постигла новая беда. Кобра была цельнометаллическая машина с передним колесом. Сразу наши остряки придумали частушку «Америка России подарила самолет, мотором через ж...у, костыль наоборот». Внешне самолеты после двух лет базирования у нас на аэродроме не изменились. Лакокрасочные покрытия наружные были хорошими, а вот внутренняя сторона алюминия покрыты были плохо, да и заклепки стали окисляться сильно и обшивка в воздухе стала отставать от каркаса. Надо было срочно предпринимать что-то. Перед командованием встал вопрос как быть. Либо пригонять новые «Кобры», которые были на базах в Забайкалье или принимать решение на переучивание на отечественные самолеты. Скорее всего на Ла-5 или Ла-9. Но их надо изготовить в специальном исполнении. Я этого не дождался, в сентябре 1948 года отбыл по замене на новое место службы …