прослужив пять лет в ракетных войсках, поступил в академию имени Дзержинского на радиофакультет. После ее окончания в марте 1967 года я был направлен по распределению в войсковую часть 32103, расположенную в 16-ти километрах от Симферополя. Это, как оказалось, был один из 13-ти научно-измерительных пунктов Командно-измерительного комплекса (КИК) нашей страны, осуществляющих управление отечественными космическими аппаратами. И хотя нас готовили и для этих целей, мы об их дислокации ничего не знали.
Когда я прибыл на пункт (а это был Центр дальней космической связи) и представился командиру полковнику Николаю Ивановичу Бугаеву, он меня спросил: "Вы знаете, что тут?" Я отвечаю: "Нет!". "Тогда будете узнавать", — сказал он. Поначалу я был назначен на одну из должностей старшего инженера. И так работал до мая 1968 года. К нам приезжали Келдыш, Королев, космонавты… Я начал потихонечку понимать, куда попал. Однако всегда помнил, что надо держать язык за зубами.
— Вот вы сказали, что работали на должности старшего инженера до мая 1968 года. А что произошло потом?
— Дело в том, что в мае 1968 года на каждый пункт КИКа пришла телефонограмма с заданием отобрать офицеров по определенным требованиям. В основном это были требования по здоровью и по знанию техники. Нас по одному вызывали, но никто не знал, для чего все это делается. С нашего пункта были отобраны восемь человек, в том числе и я. После этого мы поехали в Москву, в Институт медико-биологических проблем. Поначалу мы думали, что нас готовят в космонавты. Потом обратили внимание, что нас особенно проверяют на зрение и слух.
После всех этих обследований в институте из добровольцев осталось 18 человек. Потом нас впервые представили командованию Центра КИК. Потому что именно к нему, к начальнику, прибыл главный конструктор лунохода Георгий Николаевич Бабакин с просьбой создать команду для дистанционного управления техническим средством на Луне.
— А как вас готовили к этой миссии? Как проходила подготовка?
— В сентябре 1968 года мы приступили к тренировкам на лунодроме в Симферопольском Центре дальней космической связи. На этом лунодроме были созданы из привезенного евпаторийского ракушечника и кратеры, и горки, и расщелины, и распределены различной величины камни, которые засыпали песком, а затем покрыли специальной темно-серой краской. Все эти условия создавались по сведениям, которые были получены нашими "Луной-9", "Луной-13"… Американцев еще не было на Луне, а Сергей Павлович Королев уже знал, что на спутнике Земли грунт типа пемзы.
— Вячеслав Георгиевич, а в чем заключались ваши функции как водителя лунохода? Как выглядело ваше рабочее место?
— Я сидел за штурвалом, передо мной — 35-сантиметровый экран ВКУ, черно-белое изображение. Оценку обстановки нужно было проводить по телевизионному экрану… Еще и естественная задержка 4,1 секунды за счет скорости распространения радиоволн от Земли до Луны и обратно. Была и еще одна задержка, так как мы работали по малокадровому телевидению. Это не промышленное телевидение, где 25 кадров в секунду! У нас один кадр стоял на экране почти 20 секунд. И пока кадр стоит, луноход идет.
Успешно прошёл запуск 12 сентября 1970 г. в 16 ч 25 мин 52 с КА «Луна-16» (Е8-5 №406). [22 ]
Руководство и состав ГК, ГОГУ, ГУ, ГА, БГ и других групп, а также привлекаемых сил и средств Симферопольского ЦДКС и НИПов практически оставались такими же, как и при работе по «Луне-15».
Оперативное руководство динамическими сеансами связи осуществлялось в первой смене А.П. Поповым а во второй смене -Ю.В. Балашкиным.
На начальника смены возлагалось составление программ сеансов и ведение журналов планирования сеансов, контроль выдачи распоряжений, ведение сеансов, заказ связей и контроль готовности служб, подведение итогов проведённых сеансов. Помощники начальника смены отвечали за подготовку отображения, исходных данных по техническим средствам КИК, программ сеансов, баллистических данных. Они же протоколировали сеансы связи, доводили программу сеансов до служб, исполняли обязанности информатора по громкоговорящей связи, контролировали выполнение программ по донесениям и вели наработку сеансов связи.
«Луна-16» стартовала к Луне с орбиты ИСЗ и вышла на траекторию, близкую расчётной. С помощью телескопа, снабжённого высокочувствительной телевизионной системой, обсерватория Государственного астрономического института имени П.К. Штермберга наблюдала полёт ЛКА и её PH. Это самая высокогорная в стране обсерватория, размещённая на высоте около трёх тысяч метров в горах Заилийского Алатау. Полученные ею точные угловые координаты траектории полёта оперативно передавались в Симферопольский ЦДКС и обрабатывались на электронно-вычислительной машине «Мир» [22, 37].