Московские новости
15.10.2004
ВИКТОР ЛИТОВКИН
"БУЛАВА" ИДЕТ МАКЕТОМ
Виктор ЛИТОВКИН военный эксперт
Перестройка пришла в армию: муляжи ракет идут на взлет, а
каждый десятый военнослужащий - под секвестр
Пуск прошел штатно. Весогабаритный макет новой российской
морской стратегической ракеты "Булава-30" "вышел" из-под Белого
моря. "Булаву" выбросило на высоту, где должен включаться маршевый
двигатель первой ступени. Но так как его там не было, макет упал в
воду и был подобран испытателями.
ЧТО ПЕРЕВООРУЖАЕМ?
Несмотря на резонный вопрос: "Что нам с этой "Булавы", да еще
в виде макета?" - это событие конца сентября все же стало знаковым.
Как для ВМФ, так и для ВПК. Хоть от макета до ракеты путь
неблизкий, но даже такой полет "Булавы" дал стране реальный шанс на
замену выработавших свой срок морских стратегических ракет.
Дело в том, что "Булавой" планируется оснастить строящийся
сейчас на стапелях северодвинского завода "Севмашпредприятие"
атомный подводный крейсер третьего поколения "Юрий Долгорукий" -
проект 955 класса "Борей". Первый корпус из серии в шесть субмарин
заложили еще в 1996 году, на торжестве были Юрий Лужков и Анатолий
Чубайс. Мэр взял личное шефство над "Долгоруким", но лодка не
заладилась, хотя ввести ее в строй следовало еще в начале 2000-х.
Подвела "Долгорукого" твердотопливная ракета "Барк", что
делали для серии "Борей" в Миасском КБ имени Макеева. Все три
испытательных пуска "Барка" не удались; проект был закрыт. Создать
другую твердотопливную ракету под названием "Булава" поручили
конкурентам миасцев, Московскому институту теплотехники (МИТ). Эта
фирма давно известна стратегическими ракетными комплексами РТ-2ПМ
"Тополь" (SS-25 Sickle по западной классификации) и РТ-2ПМУ
"Тополь-М" (SS-27).
Задача осложнялась двумя обстоятельствами. Первое: под новую
ракету пришлось переделывать прямо на стапеле и субмарину. Второе:
МИТ, успешно работавший с твердотопливными изделиями, до того
никогда не разрабатывал стратегические ракеты, стартующие из-под
воды. А сделать это трудно: вода плотнее воздуха в восемьсот раз,
пробить ее слой в несколько десятков метров можно только
специальным вышибным зарядом, за которым, как вагон за паровозом,
должна лететь ракета. Ни на миллиметр не приближаясь ближе
определенного расстояния, ни на миллиметр не отставая.
Тем не менее сентябрьские "бросковые" испытания макета
"Булавы" показали: МИТ с этой проблемой справился. И значит, в
ближайшие годы "Юрий Долгорукий" все-таки заступит на вахту,
оснащенный всеми двенадцатью новыми ракетами. Вслед за ним вступит
в строй и вторая лодка серии "Борей", "Александр Невский": ее
корпус заложили в этом феврале. На подходе закладка третьей.
Под "Булаву" же планируют переделать еще три оставшихся в
строю тяжелых атомных подводных крейсера класса "Тайфун". На этих
лодках из шестидесяти ракет Р-39 или РСМ-52, по свидетельству
экс-командующего Северным флотом Геннадия Сучкова, осталось десять.
Остальные из-за ветхости отправлены на утилизацию.
Таким образом, к концу 2012 года у нашего ВМФ должно быть
около 18 АПЛ со стратегическими ракетами на борту. Кроме "Тайфуна"
у моряков пока есть еще шесть атомных субмарин класса "Дельфин" и
пять АПЛ класса "Кальмар", по 16 жидкостных ракет на каждой. Но
никто сегодня не скажет, сколько точно останется лодок и ракет к
указанному сроку. Известно, что в феврале 2004 года во время учений
из-за технических проблем ракеты так и не смогли стартовать с
подлодок "Новомосковск" и "Карелия".
ПОЧЕМ?
Впрочем, старение не единственная проблема наших ядерных сил
на море. Равно как других сил сдерживания - Ракетных войск
стратегического назначения и дальней авиации. Руководство страны,
включая президента, министра обороны, начальников Генштаба и
Совбеза, никак окончательно не определится: какие именно ракеты нам
нужны сегодня и какие потребуются в ближайшие десять - пятнадцать
лет (а может быть, в 2050 году?).
Несмотря на успех подводного старта "Булавы-30", Миасское КБ
не оставляет надежды на реанимацию "Барка" и ведет модернизацию
ракеты РСМ-52 в варианте "Синева". МИТ наряду с "Булавой" и шахтным
вариантом "Тополя-М" работает над мобильным собратом последнего и
уже провел три удачных испытательных пуска.
У каждого из этих комплексов есть свои преимущества. Например,
подвижный "Тополь-М", как утверждают специалисты, невозможно найти
ни со спутника, ни даже разведсамолетом типа AWACS. А значит, его
невозможно уничтожить первым ударом, что делает это изделие
надежным сдерживающим средством.
Но вот вопрос: есть ли деньги у страны на каждую из этих
систем? Недавно министр обороны Сергей Иванов заявил, что в будущем
году на бюджетные 45 млрд. рублей военные сумеют, в частности,
продолжить работу над "Булавой" и закупить только четыре
стратегические ракеты для РВСН. Какие именно, он не уточнил. Но и
так понятно, что "Тополь-М": других пока нет.
И проблема не в том, достаточно ли этих четырех "Тополей" для
замены устаревших комплексов. А в том, что Воткинский
машиностроительный завод, где делают "Тополя", не может выпускать
по четыре ракеты в год. По словам генконструктора МИТ и "Тополя-М"
Юрия Соломонова, столь мелкий заказ приводит к тому, что основные
площади завода простаивают, уникальные специалисты не получают
заказов и вынуждены искать другую работу. "Мы уже безвозвратно
потеряли около двухсот технологий", - говорит Соломонов.
Выход из ситуации он и другие специалисты видят в сокращении
номенклатуры стратегических ракет или в объединении всех ракетных
КБ и заводов в единый холдинг, где все лишнее само собой отвалится.
Но такого решения никто не принимает.
ЗАЧЕМ?
Конечно, возникает естественный вопрос: а зачем нам все эти
ракеты? Воевать мы не собираемся, против террористов их не
применишь. А в оборонке сегодня заняты от 5 до 6 миллионов человек,
и где-то 15% из них сидят на производстве стратегического ядерного
оружия...
Все так. И не совсем так.
Никто не собирается воевать с нами по многим причинам. В том
числе потому, что у нас пока есть "Тополя" и "Стилеты". Не стоит
забывать, что и в "большую восьмерку" нас приглашают не из-за
достижений в экономике или в укреплении демократии, а лишь потому,
что у России есть 800 с лишним стратегических ракет.
Пока "Тополь" и "Булава" - наш единственный шанс на уважение в
мире в ближайшие годы. Других, увы, не видно даже в макете.
ЭКСПЕРТИЗА
Для кого ракеты?
"МН" спросили известных военных деятелей России:
1. Для чего России сегодня ядерное оружие сдерживания?
2. Против кого, на ваш взгляд, оно может быть использовано?
Генерал армии Махмут ГАРЕЕВ, президент Академии военных наук
1. В 60-е годы наша страна предлагала США и НАТО полностью
уничтожить ядерное оружие. Тогда на наше предложение ответили, что
у СССР слишком большая армия и он может вообще обойтись без
применения такого оружия. Отказаться от него до 2000 года предлагал
и Горбачев - безрезультатно. А в настоящее время уже мы вследствие
слабости наших сил общего назначения не можем отказаться от
ядерного оружия. И считаем, что, если оно будет применено против
нас или же в ходе масштабной агрессии обычных сил мы будем
поставлены в критическое положение, то у России не останется
другого выхода, как применить свое ядерное оружие.
2. Применить его мы можем против тех, кто угрожает нам таким
оружием или применил его против нас. Кроме того, наша страна,
согласно военной доктрине, применит его и тогда, когда не сможет
отразить масштабную агрессию обычными силами.
Генерал-полковник Георгий КОНДРАТЬЕВ, главный военный эксперт
при главе МЧС в ранге заместителя министра, бывший замминистра
обороны России
1. Стратегические силы сдерживания, РВСН - это единственное,
что осталось сегодня у России. Армия - я имею в виду сухопутные
войска - у нас сейчас фактически отсутствует. Наступать на кого-то
мы не собираемся. Но мир настолько противоречив, что угрозы для нас
все равно остаются - и террористические, и стратегические.
Сдерживать их мы можем, только поддерживая в боевой готовности РВСН
и то, что осталось от ядерных сил ВМФ и ВВС.
2. Высказывания министра обороны Иванова и начальника Генштаба
Балуевского о том, что мы готовы наносить превентивные удары (в том
числе и ядерным оружием), - это блеф. Применить свое ядерное оружие
мы можем только при явной угрозе ядерного удара.