Всяко разно про ВОВ

2009 ©К.Б.Стрельбицкий,
Председатель Московского Клуба истории флота (МКИФ)

"В ИЮНЕ 41-ГО …

Говорят ли что-нибудь историкам Отечественного Флота географические координаты 53 градуса 12 минут северной широты, 22 градуса 46 минут восточной долготы? Вряд ли, особенно, если сразу пояснить, что обозначенная таким образом географическая точка находится не где-то на просторах Мирового океана, а на территории современной Восточной Польши, и обозначает она нынешний центр гмины Белостокского повета Подлясского воеводства – небольшой городок под названием Тыкоцин. Как же может быть связано с историей Отечественного ВМФ это вчерашнее местечко? Пожалуй, конкретно на этот вопрос смогут ответить лишь немногочисленные серьёзные специалисты по российской истории первой четверти XVIII века. Они-то и напомнят нам, что название этого населённого пункта связано с именем легендарного основателя Флота Российского Петра Великого. Именно здесь 3 ноября 1705 года произошла одна из встреч русского царя с королём Польши Августом II, именуемого так же Августом Сильным. Правда, никаких военно-морских вопросов на этой встрече монархов, насколько известно, не обсуждалось. Значит ли это, что Тыкоцин не имеет никакого отношения к отечественной военно-морской истории? Нет, это не так, и сегодня мы расскажем об ещё одной, забытой её страничке.
Забытой же она стала в силу двух причин. Первая из них – политико-географическая. Дело в том, что земли, на которых расположен Тыкоцин, лишь в течение пяти лет – с 1939 года по 1944-й – входили в состав Советского Союза. Тогда это польско-еврейское местечко (название которого по-русски писалось в то время как Тыкотин) было объявлено посёлком и в административно-территориальном отношении входило в состав Белостокского района Белостокской же области Белорусской ССР. Учитывая, что большая часть этого пятилетия приходилось на немецкую оккупацию 1941 – 1944 годов Белостокщины, её советская страница истории осталась практически ненаписанной. Вторая же причина, которую мы условно назовём «военно-стратегической», напрямую связана с теми трагическими событиями, которые произошли на здешних землях в грозном июне 1941-го. Предвоенное понятие «Белостокский выступ» с первых же дней Великой Отечественной превратилось в «Белостокское окружение», «Белостокский котёл», в котором оказалась значительная часть войск советского Западного фронта. До недавних пор об этой, одной из крупнейших по масштабам потерь трагедии 41-го, писать было, что называется, «не принято».
Лишь в последнее время благодаря ряду публикаций широкому кругу читателей становятся известными подробности первых боёв на этом участке советско-германского фронта, где плечом к плечу вероломное нападение врага отражали воины Красной Армии и бойцы-пограничники. Но только сейчас, из недавно рассекреченных документов советской военно-морской разведки 1940 – 1941 годов стало известно, что в боях на Белостокщине летом 1941 года принимало участие небольшое подразделение ещё одного – наряду с НКО и НКВД – тогдашнего «силового ведомства» - Народного комиссариата военно-морского флота. О краткой, но героической истории этого сухопутного флотского подразделения и пойдёт речь ниже.
Первыми из военных моряков удар врага на сухопутной западной границе СССР приняли 22 июня 1941 года офицеры, старшины и матросы Пинской военной флотилии. Их решительные и самоотверженные боевые действия на водах и берегах рек Белоруссии летом первого года войны неоднократно ставили в пример своим подчинённым даже армейские командиры РККА. Однако, привязанная к водным артериям Полесья, Пинская флотилия действовала на территории лишь трёх тогдашних южно-белорусских областей – Брестской, Пинской и Полесской, и в Белостокскую области моряки-пинцы попасть просто не могли. Зато начало войны под Белостоком встретили моряки крупнейшего из предвоенных советских морских флотов – Краснознамённого Балтийского.
История появления моряков-балтийцев на Белостокщине начинается 12 марта 1941 года, когда Нарком ВМФ адмирал Н.Г.Кузнецов внёс изменения в штатную численность № 7/1-А – в штат мирного времени 1-го берегового радио-отряда Краснознамённого Балтийского флота (1 БРО КБФ). С этого дня в его состав входил 5-й береговой радиопункт, или сокращённо – БРП-5. По близлежащему крупному городу он именовался так же условно «БРП-Белосток». В 1941 году планировалось переименовать этот БРП в РПП – радиопеленгаторный пункт, и перевести его на новый штат с иной системой подчинения, но война началась раньше, чем были проведены эти оргштатные мероприятия.
По состоянию на 12 марта 1941 года основу материальной части БРП-5 составляли 2 приёмо-передающих радиостанции, 3 радиопеленгатора и 4 радиоприёмника. Коротковолновая радиостанция «11-АК» общевойскового (армейского) образца 1933 года размещалась в специальном кузове «радиомашины» на шасси грузовика ГАЗ-АА, где была установлена аппаратура «комплекта № 34» (включавшего передатчик «1000-КВ-1» и приёмник «5-РКУ») под номером «177» 1939 года изготовления горьковского завода № 197. «11-АК» дополняла ещё одна автомобильная рация – морского типа «Бухта», которая «по диапазону мощности и дальности действия являлась вполне подходящей передвижной радиостанцией, удовлетворяющей предъявляемым требованиям». Радиопеленгаторы были представлены 2 комплектами средневолновых морских установок «Градус-Б» (в береговом варианте) и 1 коротковолновым «55-ПК-3» 1937 года выпуска «с приёмником 1938 г.» (эта аппаратура уже в то время весьма критически характеризовалась специалистами «заниженной чувствительностью, малым диапазоном волн и относительной полезностью действия»). Так же для работы на коротких волнах предназначались все 4 радиоприёмника пункта: морской «КУБ-4М» («устаревший, обладает низкой избирательностью и чувствительностью») и гражданского образца «ЭКЛ-5» (оба – производства ленинградского завода № 210 имени Козицкого), а так же два «радиоприёмника особого назначения» (или, как их тогда называли, «слежечные») – поисковый «Дозор» и обзорный «45-ПК-1». Комбинация одного из «Градусов-Б» вместе с так же имевшимися в наличии «Бухтой» и «55-ПК-3» позволяла создавать на их базе подвижную радиопеленгаторную станцию, но из-за недостатка наличного автотранспорта этого сделать было нельзя. Дело в том, что по штату БРП-5 полагалось иметь, кроме «1,5-тонного грузового автомобиля-вездехода» (он же – «авторация 11-АК»), ещё только одну автомашину типа «пикап», предназначавшуюся для установки «Бухты». Остальные же штатные транспортные средства БРП-5 – «мотоцикл с коляской», 2 «самоката» (велосипеда), да «обозная лошадь с парной повозкой и санями» – для реализации проекта «подвижной радиопеленгаторной станции», естественно, не годились. К тому же в хозяйственном отделении пункта по штату числился только один-единственный краснофлотец-шофёр, определённым помощником которому мог служить лишь краснофлотец-строевой (он же «хозяйственник»). Кроме них в отделении числились ещё два человека – являвшийся его командиром старший кладовщик (старшина-сверхсрочник) и краснофлотец-кок. Основная часть личного состава БРП была сведена в радио-телеграфную группу, во главе которой стоял старшина группы радистов. Ему подчинялись разбитые на четыре дежурные смены 16 радистов – 4 командира отделений и 12 штатных специалистов, а так же отвечавший за электропитание всей радиоаппаратуры командир отделения мотористов (восемь из них – младшие командиры сверхсрочной службы, остальные - краснофлотцы-«срочники»). Во главе всех этих специалистов стоял командир военно-технического состава. Руководили боевой и политической работой моряков БРП командир пункта и его заместитель по политической части, или «политический руководитель». Последнюю должность всё время существования БРП-5 занимал политрук Г.Ф.Колодин. Первым командиром БРП-5 был лейтенант В.А.Васильев, который весной 1941 года убыл в Таллин, в распоряжение начальника Организационно-строевого управления КБФ. Первоначально на его место предполагалось назначить командира по оперативной части Отряда лейтенанта Т.Д.Сиротина, но затем в Тыкотин из Либавы перевели командира тамошнего БРП-4. Именно под командой лейтенанта Бориса Прокофьевича Насоновского моряки пункта и встретили войну на западной границе.
Так как Тыкотин был удалён от тогдашней «границы дружбы» с Германией примерно на сотню километров, то БРП-5 продолжал функционировать и после фактического начала боевых действий Великой Отечественной. Об этом свидетельствуют сразу 18 соответствующих записей, сделанных в «Журнале разведывательного направления КБФ» за 22 – 29 июня 1941 года. Выходя на связь с Отрядом примерно раз в два часа, всего за 35 первых часов Великой Отечественной моряки БРП-5 запеленговали в море около двух десятков кораблей Германии, Финляндии и Швеции (в том числе – 9 подводных лодок, флагманский корабль финского флота – броненосец береговой обороны «Ильмаринен» и ещё не менее 8 надводных военных кораблей различных классов), а так же 12 самолётов в воздухе и ряд авиационных радиостанций, работавших с земли. Наиболее ценным же следует признать радиоперехват в 11.02 первого дня войны, когда немецкая радиостанция на острове Рюген подробно сообщила о выставленных кораблями Кригсмарине в Балтийском море двух минных заграждениях и о чистых от мин судоходных фарватерах вдоль побережья Германии.
В 14.40 23 июня из Тыкотина в Отряд передали последнее сообщение, о том, что «с 15.30 до 19.34 в Або-Аландском архипелаге и в устье Финского залива будут производиться полёты финских самолётов», и БРП-5 навсегда замолчал… «БРП № 5 (Белосток) прекратил связь с отрядом в 15 часов 23 июня, - читаем мы в официальном отчёте о боевой деятельности Отряда. - Личный состав пункта отошёл вместе с частями Красной Армии. За неимением достаточного количества транспорта аппаратура пункта была уничтожена. Из личного состава пункта в отряд прибыли 14 человек. Остальные во главе с командиром пункта пропали без вести». Командир БРП-5 лейтенант Борис Прокофьевич Насоновский официально числится «пропавшим без вести 26 июня 1941 года». Его судьбу «пропавших» (а фактически – погибших в первые дни войны) разделили радиотехник («техник-радист») младший лейтенант Василий Трофимович Куренин и главные «чернорабочие» БРП-5 – радисты - старшина 2-й статьи командир отделения Константин Андреевич Земцов, старшие краснофлотцы Алексей Александрович Гусев и Игорь Васильевич Емелин, краснофлотец Яков Савельевич Шевченко, а так же электрик Вениамин Леонтьевич Корнев и кладовщик Геннадий Николаевич Копылов.
В числе прорвавшихся из немецкого окружения были заместитель командра БРП-5 политрук Г.Ф.Колодин и старшина радистов главный старшина Жучков. Они прибыли в Главную базу КБФ Таллин, куда к тому времени был передислоцирован 1 БРО, где доложили о происшедшем. К сожалению, их подробного письменного отчёта о судьбе БРП-5 в архивных фондах нам отыскать не удалось. По нашему мнению, этот документ был утрачен при эвакуации Таллина в конце августа того же 1941 года: или он был «уничтожен путём сожжения» перед погрузкой на корабли, или же погиб вместе с практически всеми документами Штаба флота при подрыве на мине штабного корабля «Вирония»…
Можно лишь сожалеть об утрате этого отчёта и о содержавшихся в нём подробностях выхода моряков-балтийцев из «Белостокского котла». Однако о их активных действиях ещё долго помнили другие участники боёв на границе. Благодаря помощи руководителя Поисковой группы «Батьковщина» Александра Дударёнка из Минска нам удалось ознакомиться с фрагментами двух мемуаров, имеющих непосредственное отношение к морякам из Тыкотина. Так, красноармеец 35-го Кубанского казачьего механизированного полка В.В.Лобанов, встретивший войну на границе, вспоминал, как на своём танке БТ-5 отходил по дорогам вглубь Белоруссии. «На пути нам стали встречаться фашистские десантники в форме красноармейцев и даже матросов, - спустя десятилетия после описываемых событий вспоминал свои тогдашние впечатления Лобанов. - Они пытались задержать отступающие подразделения и отдельных бойцов и приказывали занять «оборону». … Такой «заградительный» отряд пытался остановить и нас», но танкисты промчались мимо, не останавливаясь. Отступавшим от границы молодым красноармейцам, напуганным слухами о немецких парашютистах-диверсантах и «пятой колонне», было и невдомёк, что встреченные ими в белорусской глуши «чёрные бушлаты» были настоящими советскими военными морякам, пытавшимися в те тяжёлые дни своими силами восстановить долженствующий «флотский порядок» хотя бы на одном, отдельном участке фронта. Впрочем, вели они и активные боевые действия. Вот что вспоминает бывший лейтенант-артиллерист из 1-го стрелкового корпуса Западного фронта М.М.Джангаров: «Вскоре нам посчастливилось увидеть на близком расстоянии подбитый самолет противника. На шоссе, в двухстах пятидесяти метрах от моста через речку Супрасль, на открытом месте стоял огромный двухмоторный «юнкерс». В нескольких метрах от него располагалась пулеметная зенитная установка. Три человека в черной морской форме спокойно, как на учебных занятиях, возились у зенитного пулемета. Четвертый стоял в нескольких метрах от самолета и пристально наблюдал в бинокль за воздухом. Как очутились «сыны моря» здесь, навсегда осталось для меня загадкой. Но их боевая удача поднимала настроение у проходивших рядом по шоссе бойцов и командиров…». Так что, лишившись на второй день войны своей материальной части, моряки БРП-5 смогли нанести врагу урон, на наш взгляд, вполне равноценный потере радиоустановок.
…Впрочем, приоткрытая нами сегодня страничка истории – не единственная в истории участия моряков Советского Военно-Морского Флота в тяжёлых боях июня 41-го на Западной границе. Так, например, ещё ждёт своего исследователя тема участия моряков уже упоминавшейся выше Пинской военной флотилии в героической обороне Бреста. Здесь трагическое утро 22 июня застало Гидрографическую партию ПВФ, работавшую на реке Западный Буг и с началом боевых действий эвакуировавшуюся в Пинск. Однако после этого в городе оставались, по меньшей мере, двое её военнослужащих - старшина 2-й статьи Тихон Семёнович Кобец из Штаба ПВФ и шофёр автомашины Пинского военного порта Василий Андреевич Ткаченко. Официально числящиеся пропавшими без вести 22 июня 1941 года, они встретились с врагом в первые часы войны в рядах героических защитников Бреста и, очевидно, там же и погибли...
…И поныне, спустя многие десятилетия после окончания Великой Отечественной войне многие эпизоды участия в ней моряков Советского ВМФ остаются незаслуженно забытыми. Вспомнить о них, назвать поимённо их героев – наш долг в канун 65-й годовщины Великой Победы."

Продолжение.