Почему Россия выигрывает войну на истощение
// monocle.ru
...
На другой способ компенсировать дисбаланс в людях украинцы ставили изначально — это дроны. Но и здесь в последнее время у Киева наметились проблемы.
Революция сменила лидера
Ни «джавелины», ни «абрамсы», ни F-16 не перевернули карту военных действий для Киева так, как это сделали копеечные дроны. Именно потому, что позволяли компенсировать численный дисбаланс, а также потому, что российская армия долгое время была в догоняющих и тратила время на поиск контрмер для каждой беспилотной инновации украинцев. Безусловно, Киеву повезло поймать восходящий военный тренд: для него сложились и компонентная база, и игровой формат FPV-индустрии, и первичный опыт использования в иных военных конфликтах. Российский ВПК на старте оказался не готов к такому вызову. И все же ситуация довольно быстро выправилась.
«В 2022–2024 годах Украина доминировала в инновациях: первой создала систему тотального дронового наблюдения, тяжелый бомбардировочный дрон, прошла революцию FPV и наладила работу дронов-перехватчиков, интегрированных с радарами. Все это возникало снизу, как инициативы подразделений, которыми мы гордились медийно, но не масштабировали на уровне государства. И вот в 2025 году Россия, которая шла нашими следами, уже опередила Украину по количеству FPV-дронов, продолжает красть наши технологические решения и масштабировать их», — заявил влиятельный командир Третьего штурмового корпуса ВСУ Андрей Билецкий (внесен в РФ в список экстремистов и террористов).
По данным Defense Express, за последний год производство беспилотных систем на Украине выросло в десять раз, до 2,4 млн изделий. Но Россия, похоже, уже производит больше, а подавляющее число технологических решений не копирует, а разрабатывает с нуля или на советских заделах. Важнее же то, что
российский ВПК имеет возможность масштабировать и штамповать разработки в больших количествах, пусть и тормозя с приемкой, на что жалуются многие разработчики. Но эта бюрократическая заминка компенсируется массовостью и качеством.
Украина пошла по другому пути. Из-за паралича госзакупок в начале войны воинским частям позволили закупать все необходимое вооружение напрямую у изготовителя, выстроив гибкую систему контрактования. В результате на свет появилась огромная сеть мелких артелей, производящих БПЛА и связанных напрямую с батальонами и конкретными командирами ВСУ. Это позволяло буквально «в гаражах» быстро получать заказ, обратную связь, дорабатывать изделия в соответствии с требованиями фронта. Такая гибкость обеспечила Украине выигрыш первого темпа технологической войны. Однако спустя три года она обернулась и очевидными проблемами.
Во-первых, производство «на коленке» приводит к большому количеству брака: едва ли не половину БПЛА приходится пересобирать на фронте, жалуются украинские военные. При этом из КНР идет большое количество бракованных деталей, так как в ответ на дикий спрос китайцы и у себя на родине развернули «гаражное» производство.
Во-вторых, слабый контроль за движением финансов привел к дикой коррупции на всех уровнях, завышению стоимости заказов и банальному воровству.
В-третьих, российские решения по борьбе с дронами и системы РЭБ вырвались вперед в технологической гонке, и теперь украинцам приходится вновь искать прорывные новации. А
похоже, что все простые решения исчерпаны, требуется мысль серьезных научных коллективов и большие деньги, с чем у «гаражного» производителя с Украины начались проблемы, в том числе после падения объема сборов и донатов у отдельных подразделений ВСУ.
«
Корень проблемы — дефицит инженерно-конструкторской мысли и специальных знаний и навыков у госзаказчика. Большинство новых компаний были, по сути, сборочными цехами, без технической глубины. Поэтому Украина не смогла эффективно ответить на новые вызовы.
Россия, напротив, избрала более централизованный подход: ограниченный круг оборонно-промышленных компаний разрабатывал ключевые технологии и платформы. Эти компании сосредоточили свое внимание на ограниченном круге изделий (пример — дроны “Герань”/Shahed), последовательно совершенствуя их через интеграцию новейших разработок в области ИИ, совершенствование электронной компонентной базы и стандартизацию архитектуры. В итоге у России получилось выстроить в большей степени унифицированный и адаптируемый технологический комплекс, более приспособленный к массовому производству в условиях продолжительных военных действий. Украинская же модель породила «зоопарк» несовместимых решений без каких бы то ни было единых стандартов и архитектуры. Масштабировать его невозможно, — пишет (в переводе ЦАСТ) Виталий Гончарук, американский предприниматель украинского происхождения, который с 2019 по 2023 год возглавлял на Украине комитет по развитию ИИ и руководил разработкой дорожной карты внедрения ИИ в сфере обороны.
...