S.I.>> Но, с другой стороны наши конструктора-вооруженцы создали первую в мире баллистическую ракету ПЛ с дальностью полета 150км в середине 50-х, и это было довольно эффективное оружие. Потом на лодках стояли ракеты средней дальности, потом пришлось ставить межконтинентальные. А районы патрулирования все сужались и сужались. В конце концов они сумели загнать наши ПЛАРБ в Ледовитый и западную часть Тихого.
Бяка> Сначала в США стояли Поларисы с дальностью полёта чуть больше 2000 км, потом появились Посейдоны, с дальностью в 4500 км, потом межконтинентальнве трайденты, сначала на 8тыс. км, потом на 11 тыс. Кто, спрашивается, загнал американцев в прибрежные воды?
Никто. Просто территория СССР более удалена от их стартовых районов - недоставали..
S.I.>> Какой смысл продолжать эту гонку? Возможности ПЛО растут и растут. А вблизи своих берегов с межконтинентальными ракетами могут дежурить и небольшие 3-6 ракетные ПЛ с анаэробными СУ.
Бяка> Смысл гонки вооружений только в поддержании своей военной мощи.
Конечно. И с минимумом затрат.
Бяка> А возле своих берегов возможности своей ПЛО, против лодок противника, самые высокие. Да и против корабельных и авиационных группировок - та же картина.
Бяка> Что касается анаэробных установках, так они лет сто, как не новость. Они совершенствуются, но до атомных им далеко. Хотя бы по противодавлению (глубине погружения). Не забывайте, что они требуют не только топлива, но и окислителя. На каждый килограмм солярки три кг. кислорода. Это уменьшает радиус действия лодки. А как в атмосфере, с повышенным содержанием кислорода (такое бывает) возникают и распространяются пожары - это просто жуть.
Топливные элементы. Реакторы тоже опасны.
Бяка> Бяка>> Результаты слежения за лодками у всех флотов весьма скромные.
S.I.>> Я бы сказал результаты эти нам неизвестны. На сцену вышли активные средства обнаружения. И от шумности лодки мало что будет зависить. Скорее от размеров лодки. Гиганты типа Тайфуна - вряд ли имеют шансы на выживание..
Бяка> К счастью, кое что известно. Результаты учений сил ПЛО США и НАТО не совсем секретны.
БОЕВОЕ ПАТРУЛИРОВАНИЕ
До конца декабря благоустраивались, осваивались на новом, теперь уже постоянном месте базирования. А с начала нового 1973 года интенсивно занялись боевой подготовкой. По результатам перехода на Камчатку мы закрыли задачу № 2 и часть элементов задачи № 3. Ближайшая цель — в кратчайший срок выйти по уровню боевой подготовки в 1-ю линию и войти в состав боевых сил постоянной готовности. Ожидалось, что первый боевой поход нам могут спланировать уже в мае—июне.
Однако жизнь поторопила. Несколько успешных выходов на доработку элементов по задаче № 3, на торпедные стрельбы и зачётную ракетную стрельбу позволили уже 1 марта доложить о готовности к выходу на боевую службу. Надо сказать, что уже где-то в середине февраля комдив завёл разговор о возможности выхода на БС (боевая служба) в более ранний срок, вроде бы штаб флота запрашивал способность дивизии выставить лодку на БС во внеплановый срок вместо какой-то лодки, выход которой срывался по техническим причинам. Наш доклад о готовности был встречен «на ура!», нас распирало от гордости — ещё ни одна лодка в столь короткий срок после вступления в строй не выходила на БС.
В первых числах марта я дней на десять улетел во Владивосток готовить и докладывать решение на выполнение поставленной задачи. Собственно, «поставленной задачи» ещё не было, так как наш выход досрочный, и оперативное управление ещё не успело подготовить план похода.
Мне повезло: предложили поучаствовать в разработке плана похода, а, по существу, я его сам и разработал. Появилась возможность, в отличие от предыдущих походов лодок, которые для патрулирования направлялись в определённый район, предложить и спланировать боевое патрулирование на протяженном маршруте, всё время находясь в пределах досягаемости ракет, назначенных для поражения целей. Маршрут проложил так, чтобы, проходя мимо и поблизости от предполагаемых мест установки гидрофонов американской стационарной гидроакустической системы «SOSUS», не быть ими обнаруженным. При этом я полагался на исключительную бесшумность нашей лодки и предусматривал специальное маневрирование на оперативном и тактическом зигзаге (возможности нового инерциального навигационного комплекса позволяли это делать, не снижая немедленной готовности ракетного комплекса). Оперативникам идея понравилась, и они помогли «пробить» оригинальный план в верхних инстанциях. Поддержал идею и начальник разведотдела штаба флота капитан 1 ранга Штыров, бывший командир подводной лодки, мой сослуживец по Улиссу. Он же снабдил дополнительной развединформацией, особенно по системе «SOSUS». Маршрут боевого патрулирования был довольно длинный, начинался на подходе к заливу Аляска от подводной горы Кин-Мей и заканчивался почти на траверзе Калифорнии. Для обеспечения скрытности выхода на маршрут патрулирования переход в исходную точку предусматривался на малошумных скоростях, значительно меньших, чем ранее оперативники планировали, и, кроме того, я предусмотрел «крюк» для скрытного обхода района развёрнутой цепочки гидрофонов «SOSUS» вблизи Камчатки и района патрулирования американской многоцелевой ПЛА. Предполагалось, что «SOSUS» обнаруживает выходящий из базы наш РПК СН, наводит на него ПЛА. та садится на «хвост», отслеживает до потери контакта или передаёт для периодического контроля по маршруту развёртывания базовой патрульной авиации. «SOSUS» мог и сразу выдать данные непосредственно противолодочному патрульному самолёту «Орион». Моя предусмотрительность привела к увеличению времени развёртывания в район досягаемости назначенных целей. Чтобы уложиться в установленные каноном сроки нахождения на позиции и общего времени похода, пришлось назначить более ранний срок выхода на БС и увеличить скорость на переходе при возвращении в базу. Оперативники возразили:
— Но ты ж нарушишь скрытность на возвращении. На таком ходу тебя сразу засекут!
— Да, но я постепенно буду разгоняться по мере удаления от «SOSUS». И, кроме того, маршрут возвращения проложу через маршруты развитого судоходства, где общий шумовой фон повышен, к Камчатке подойду с юго-юго-востока.
С доводами согласились, план отправили в генштаб на утверждение.
— Если не утвердят, пойдёшь по банальному плану. План придёт пакетом, вскроешь после отхода от пирса. До того — молчок, общая схема подготовки.
В назначенный срок, предусмотрев суточным планом обычный выход в море на боевую подготовку («домашняя заготовка» против агентурной разведки), вышли в свою первую «автономку». Пока шли по внутреннему рейду Авачинской губы вскрыли пакет. Ура! План мой.
Как правило, в первый поход с молодым командиром, а на атомоходе я таковым и был, в автономку на борту выходит кто-либо из командования дивизии, комдив или замкомдива, или НШ. Не помню почему, то ли все были в разгоне, но со мной старшим послали командира другого РПК СН, имевшего уже опыт боевой службы, капитана 1 ранга Агавелова. В мои действия он практически не вмешивался.
В вечерних сумерках, удифферентовавшись в бухте, продув только среднюю группу главного балласта, всплыли в позиционное положение и, передав на корабль-конвоир прожектором «Свободен. Дальше иду самостоятельно», тут же на выходе из бухты вновь погрузились и легли на курс выхода в исходную точку развёртывания. Это была ещё одна «домашняя заготовка» по скрытности.
Вышли на маршрут развёртывания, погрузились на 100 м, дали минимально малошумный ход. Теперь можно внимательнее изучить документы пакета, ознакомить в части, касающейся офицеров, поставить задачу экипажу, главное внимание обратить на скрытность, бесшумность поведения в лодке. А Гавелов, ознакомившись с планом похода, подивился и по сути, и потому, что самому дали разработать план.
Ты автор, ты и рули сам Я не вмешиваюсь.
Плывём. Только раз в сутки, практически не меняя обороты винта, чтобы не создавать условий кавитации, всплываем на сеанс связи для приема радиоинформации с берега: корректура координат своего места ещё реже. В заранее рассчитанных точках маршрута производим специальный манёвр проверки отсутствия «хвоста», то бишь следящей лодки супостата. Все чисто.
-Потренировались, сняли норматив, продумали возможные ситуации. Приняли решение и встали на режим. Акустики замерили уровень собственных помех: есть ожидаемый результат! Однако через несколько часов обнаружилось, что греются станции управления электромоторов. Тут уж механики сами предложили и сшили из брезента рукава и подсоединили их к воздуходувкам системы водяного охлаждения, благо в хозяйстве Дудченко брезента из заводского «приданного» было достаточно. В таком малошумном режиме обошли вокруг г. Кин-Мей, где предполагалось наличие одного из приемных гидрофонов системы «SOSUS». В последующие сеансы связи, всплывая под перископ, проверяли по данным поискового радиолокационного приёмника (ПРП), есть ли поиск — слежение самолётами Р-ЗС «Орион» или нет. Радиолокационных сигналов самолётных РЛС за весь поход ни разу не обнаружили. Я даже начал беспокоиться, исправен ли ПРП? Однако, когда вышли на трассы интенсивного судоходства, дальние сигналы судовых РЛС исправно фиксировали. Значит ПРП исправен.
По мере движения на юг вдоль американского континента, температура воды постепенно повышалась. На каком-то этапе пришлось отказаться от движения под электромоторами, а затем и от «самопротока» и включить ЦН ЯЭУ. Шумность лодки повысилась, но возросла общая шумность океана из-за близости судоходных трасс. Во всяком случае, признаков слежения за собой не выявляем.
— Пока по данным флота поход скрытный. Представляй отчёт, потом на совещании с командирами поделишься опытом, проведём разбор.
Поход действительно был скрытный, может быть единственно скрытный. Много лет спустя, встречаясь с начальником разведотдела флота капитаном 1 ранга Штыровым, и потом, когда он был уже зам. начальника штаба КВФ, мы много раз заводили разговор об этом походе, и он подтверждал это, в том числе и по данным агентурной разведки. А следил он за данной информацией особо. К сожалению, я не знаю использовал кто-либо потом наш опыт или нет, планирование и осуществление походов РПК СН дело скрытное, государственное. Тем не менее, офицеры оперативных отделов не заблуждались на предмет скрытности наших походов, так как советские лодки второго поколения были ещё довольно шумны, а возможности развёрнутой американцами глобальной системы наблюдения за подводной обстановкой «SOSUS» в мировом океане были весьма сильны. Плюс к этому развитая система передового базирования оперативных флотов, десятки самолётов патрульной авиации «Орион» и многоцелевых подводных лодок создавали для скрытности действий наших подводных лодок серьёзную проблему. Понятное дело, в случае глобальной войны лодки бы не остались один па одни с системой «противолодочной войны» «вероятного противника», но в мирное время и в начальный период угрожаемого положения уклониться от обнаружения и слежении это искусство.
контр-адмирал Луцкий