Это не я так думаю, так считали летчики. Они и на Ла-5 так же поступали. Видимо психологический эффект - ноги-то в жаре, а вот верх - все-таки "на свежем воздухе".
Вообще-то, Алексеенко, говоря о том, что в кабине Ла-5 при открытом фонаре было еще жарче, чем при закрытом, описывал собственные ощущуния. Он же все лавочкинские машины испытывал.
А фонарь, как тут уже сказали, держали открытым для улучшения бокового обзора (мутнел он быстро) и из-за опасения, что его заклинит, пока не поставили механизм аварийного сброса. Ближе к концу войны, когда эти проблемы, в общем и целом, были решены, с открытыми фонарями уже не летали.
Только вот когда и на каком типе это было наконец сделано...
На "Ла-7 с улучшенной герметизацией и вентиляцией" в феврале 1945 г. (испытания прошел в апреле, в серию запущен уже после войны). Его, кстати, тоже Алексеенко испытывал.