Fakir> Вызывает Мюллер Штирлица и спрашивает:
В каждой шутке есть доля шутки, давно известно, кто возглавлял всякие "Красные капеллы". Но вот это, думаю, тебе будет интересно: и при "встрече на Эльбе" русские общались с американцами на идише!
Борис Хандрос, сержант
1. В полдень 27 апреля 1945 года, прочесывая опушку леса, наш взвод разведки 6-й гвардейской кавалерийской дивизии наткнулся на большую группу немцев. Заметив нас, те остановились. Над головами замаячили белые платки. «Не стрелять!» – приказал наш командир взвода Алексей Филимонов. И, пришпорив коня, взял с места в аллюр. И тут раздался выстрел. Предательской пулей эсэсовца мой друг Алеша был убит наповал. Час спустя мы хоронили Алешу, бесстрашного разведчика, который прошел всю войну без единой царапины.
Как сообщили пленные, в избушке лесника, неподалеку, прячутся офицеры в больших чинах. Создана была группа захвата. Операция прошла успешно. В ходе допроса – я переводил – выяснилось, что пленные имеют отношение к ФАУ – управляемым ракетам. Полетели донесения в корпуса, в штаб фронта. Последовал приказ: немедленно доставить пленных в штаб дивизии.
В комнате за столом сидел комдив генерал Брикель, рядом стоял незнакомый мне офицер в казачьей бурке. Генерал оглядел меня с головы до ног и, недовольно хмыкнув, что-то приказал адъютанту. Тот исчез, но минуту спустя возвратился. И я почувствовал на плечах приятную тяжесть бурки. На этот раз генерал остался доволен осмотром. «Поедешь с капитаном Неумоевым на встречу с союзниками. Договоритесь о месте и времени завтрашней встречи».
Я онемел. Вот так влип! И тут только вспомнил недавний разговор с начальником разведки дивизии. Подполковник Когутский в тот раз куда-то спешил и успел только вручить мне карманный немецко-английский словарь: «Скоро встреча с союзниками. Смотри не подведи». Я стал листать словарь, застрял на пятом слове и, сунув его в сумку, притороченную к седлу, начисто забыл об этом разговоре.
Мне бы выложить всё начистоту: в английском, дескать, ни бум-бум. Но будто язык проглотил. Может, оробел, а может, сработало желание наконец-то увидеть живых союзников. Словом, понадеялся на наше родное «авось».
Мы подъехали к Эльбе в кромешной мгле. Дали, как было условлено, три сигнальные ракеты. И тут же с западного берега полетели ответные. Вскоре из тьмы вынырнул самоходный понтон. По мостику медленно съехал штабной джип. Первые рукопожатия. О счастье, американский лейтенант, сопровождающий штабного офицера, отлично владеет немецким и моим родным идишем.
С этим лейтенантом, сыном спичечного фабриканта (выходца из Бердичева), у меня, несмотря на различие в звании и возрасте, с первых же минут сложились дружеские отношения. Я с ним обо всем договорился.
Полчаса спустя мы с капитаном Неумоевым снова стояли перед генералом. И тут я рассказал всё как есть. Ждал взбучки, но генерал, улыбнувшись, похвалил за находчивость.
Союзники ждали нас на другом берегу к десяти утра, и генерал Брикель сказал: «Завтра поедете в том же составе». Так я стал – уже официально – «полупереводчиком».
Были встречи и на западном (американском) и на восточном (советском) берегу Эльбы, банкеты. На одном из них выступил полковник Трумэн – родной племянник президента США. Он с большой теплотой говорил о Красной Армии, о советском народе. Запомнились его слова о нашей стране: «Никто столько не сделал для Победы!» Было еще много встреч. И всюду мы – два «полупереводчика» – оказались нужными со своим «идиш-дойч-инглиш».
Помните, что война с арабами - это война ловушек, засад и убийств из-за угла. (с) Атос, граф де ла Фер ( с помощью А. Дюма)