G.s.>> Ничего себе не было ресурсов: изготовить несколько ОПЫТНЫХ машин и организовать ЛКИ по отработке БРЭО! Aaz> Не надо чужой бред повторять. Да еще с восклицательными знаками. Aaz> "Меч" испытывался на одной единственной Т10-4. Его поставили еще на Т10-6, но та практически сразу сгорела на гонке двигателей. Больше этот "сырец" ни на что не ставили, пошла станция Н001.Aaz> "По отработке БРЭО" работали два борта - Т10-10 и Т10-11. И это нормальная практика...
Другой интересный «кусок» этой книги связан с описанием работ отделения № 13, посвященного проведению летных испытаний. Авторы – Б.А. Михайлов, В.Г. Филатов, Б.Б. Бобков, Е.Т. Каплун, С.А. Татаринов.
Размер текста здесь очень большой, выберу из него самое, на мой взгляд, «вкусное» по затронутой теме, про ЛИ МиГ-29, стр. 286 и далее:
«… Испытания МиГ-29 шли своим чередом. Стало постепенно проясняться, что с точки зрения распределения средств, усилий, и времени на наземную отработку системы летный эксперимент и моделирование всей системы построены нерационально.
Как и в системе «Заслон», в начале испытаний коэффициент зачетности был очень низким, что объяснялось не столько идеологическими ошибками, сколько неотработанностью аппаратуры, отсутствием ЗИП, ошибками в прошивках БЦВМ, поломками техники. Полеты проходили почти впустую. А ведь керосин, ресурс двигателя, оплата полигона и работа бригады – все это стоило денег, которые летели на ветер из-за необходимости выдерживания «генеральных сроков» испытаний.
Если на системе «Заслон» главный конструктор В.К, Гришин считал, что стыковка и основная отладка «натуры» должны проходить непосредственно на самолете в процессе летных испытаний, то первые работы на самолете МиГ-29 показали эффективность параллельной работы стенда в Москве, где в динамическом режиме проходили прошивка и отработка каждой последующей редакции режимов СУВ.
Однако отработка на стенде шла все же форсированным темпом, и поэтому на летные испытания редакции приходили еще достаточно «сырыми». …»
… и про ЛИ Су-27, стр. 287 и далее:
«Этот самолет являлся достаточно серьезным прорывом в технике вооружений.
Наличие большого числа новых устройств и режимов работы, обеспечиваемых БРЭО, а также многоуровневая структура комплекса обусловили общий замысел программы испытаний: испытания устройств, испытания комплекса в отдельных боевых режимах, испытания в условиях всего боевого вылета.
На самом деле процесс был гораздо сложнее, т.к. в момент начала испытаний основные новые устройства были еще весьма «сырыми». Система организации испытаний развивалась по законам развития сложных систем: отладка и испытания устройств, обеспечивающих выполнение ограниченных функций комплекса (например, атака и обстрел одиночной воздушной цели); отладка режимов в условиях, ограниченных возможностями устройств на этом этапе; отладка комплекса в условиях вылета с использованием ограниченного числа функций; отработка новых версий устройств, обеспечивающих следующий этап наращивания функций комплекса. …
… К моменту создания первых образцов основных подсистем комплекса была уже апробирована практика отработки комплексов на полунатурном стенде в НИИАС до начала их облетов. В данном случае эта практика получила развитие – стенд КПМ-2700 был создан, работал в течение периода испытаний… Необходимость такой практики теперь никто не оспаривал, т.к. системы и режимы, которые прошли достаточную проверку на КПМ-2700 проходили летные испытания существенно быстрее. Кроме того, установившаяся практика проверки систем, получивших замечания в полетах, дала хорошие результаты…
Следует отметить еще одну старую, как мир, организационную новацию, удачно примененную на испытаниях Су-27, - межведомственную бригаду анализа. Бригада была создана из специалистов от разработчиков всех систем, от ОКБ им. П.О. Сухого, от НИИАС, а также от специалистов из разных управлений в/ч 15650… Руководству на подпись должен быть выдан согласованный в бригаде документ, содержащий решения и рекомендации… Это не удавалось в полной мере, т.к. требовало от всех членов бригады отодвигать на второе место престиж фирмы, и отдавать абсолютный приоритет интересам дела, что не всегда поощрялось руководством фирм… Тем не менее, бригада сложилась и работала достаточно эффективно.
Активные действия по ЛИ БРЭО начались в конце сентября 1979 г. С выходом самолета 10-4, оснащенного первым вариантом БРЛС на испытания на базе. ЛИИ. Станция была «сырой», и испытания начались с неприятностей в формировании базовых сигналов, с плохой фокусировки луча щелевой антенны и с других дефектов, которые полагается доводить еще на базе разработчика. В итоге отработка этого образца безнадежно затянулась, и это привело к отказу от ряда интересных решений, увеличивающих потенциальные и селективные характеристики БРЛС…
В этих испытаниях сильно доминировали специалисты от разработчиков; сотрудники НИИАС (они были в основном из отделения № 2) еще не имели ни опыта, ни авторитета, и их голос, призывающий вернуться на стенд, звучал слабо.
Период с 1979 по 1981 г. для специалистов-испытателей отделения № 13 был периодом освоение сложного комплекса «десятки», а также его вооружения, Очень много времени и сил отдавалось попыткам разработать подходящие варианты технологии испытаний, в значительной степени иллюзорные. Во всех технологиях полунатурные и математические модели играли существенную роль. Провести в жизнь эти предложения мешала грубая реальность – неготовность большинства систем к испытаниям. Отсюда, во-первых, ревнивое отношение разработчиков не только к организации лишнего стенда, что требовало лишнего комплекта оборудования и отвергалось начисто, но и к информации о состоянии и функциях системы, что было необходимо для построения мат.модели, во-вторых, когда мат.модель какого-либо устройства или алгоритма начинала «дышать», на сцену появлялся другой его вариант, и все надо было начинать сначала. …»