Нет пророка в своем отечестве или не купить ли нам «Mistral»…

Корабли через некотрое время так или иначе проржавеют и сгинут, в отличии от практически вечных островов, англичане дали пример такого обмена кораблей на базы, кто-то хочет повторить?

Моряк - русский, корабль - французский

Назревает самый крупный в нынешней истории России контракт на покупку боевой техники у страны - члена НАТО
Виктор БАРАНЕЦ — 21.09.2009

Не так давно командование Военно-морского флота РФ огорошило народ и армию сенсационной новостью: мы собираемся купить у Франции авианесущий десантный корабль типа «Мистраль». Зачем это делается? Чем же так приглянулось нашим адмиралам заморское диво?

На эти и другие вопросы военного обозревателя «КП» Виктора БАРАНЦА отвечает известный российский эксперт по военно-морским вооружениям Михаил БАРАБАНОВ.

ПОЧЕМ ТОВАР?

Виктор БАРАНЕЦ: - Михаил Сергеевич, что же заставило нашу великую морскую державу решиться на эту заграничную покупку?

Михаил БАРАБАНОВ: - Судостроение на российских верфях финансируется государством неритмично и скудно, а тут у адмиралов есть возможность сразу заполучить большую сумму и приобрести за относительно короткий срок крупный корабль.

Виктор БАРАНЕЦ: - В какой стадии сделка и во сколько нам обойдется «Мистраль»?

Михаил БАРАБАНОВ: - Переговоры с французами перешли уже в практическое русло. Цена вопроса - 400 - 500 миллионов евро.

ЗАЧЕМ ПРИДУМАН «ИНТЕРВЕНТ»

Виктор БАРАНЕЦ: - Что представляет собой «Мистраль»?

Михаил БАРАБАНОВ: - Это универсальный десантный корабль (УДК). И самый крупный современный корабль десантных сил, объединяющий функции десантного вертолетоносца и десантного корабля-дока. Он способен нести большое количество десанта и тяжелой боевой техники. Высадка производится двумя способами. Личный состав десанта перебрасывается на берег с помощью постоянно базирующегося на борту УДК значительного количества транспортных вертолетов. А боевая техника грузится в находящемся в корпусе УДК доке на базирующиеся там десантные катера (в том числе и на воздушной подушке).

Для базирования авиакрыла вертолетов УДК имеет полетную палубу и большой подпалубный ангар. Таким образом, УДК является крупным авианесущим кораблем. На кораблях этого типа, помимо транспортных вертолетов, могут также базироваться вертолеты огневой поддержки и даже боевые самолеты вертикального взлета и посадки (у кого они есть). Размеры УДК позволяют иметь обширные помещения для штабов. А это дает им возможность выполнять функции кораблей управления амфибийными группировками и целыми корабельными соединениями.

Виктор БАРАНЕЦ: - Где появились первые корабли такого типа?

Михаил БАРАБАНОВ: - УДК изобрели американцы в 60-е годы, начав тогда строительство таких кораблей типа «Тарава». Они обеспечивали быстрое наращивание интервенционных возможностей ВМС и морской пехоты США. Американцы и ныне являются главными строителями и обладателями этих кораблей. А с 90-х годов, когда многие иностранные флоты озаботились наращиванием своих экспедиционных возможностей, и за рубежом начался бум строительства УДК. Ими обзавелись Франция, Испания, Южная Корея, планируют приобрести Австралия и Италия, интерес проявляют и другие страны.

Виктор БАРАНЕЦ: - А какие же «интервенционные» цели преследует Россия, покупая «Мистраль»?

Михаил БАРАБАНОВ: - Полагаю, что первопричиной являются мечтания руководства ВМФ России об «океанском флоте», в том числе с целью поддержания статуса и престижа ВМФ. Никаких реалистичных задач для заморского присутствия у России сейчас нет, но это для инициаторов и не важно - появятся большие «статусные» престижные корабли, под них сочинят и задачи.

КАКИЕ ПРОБЛЕМЫ ПОКУПАЕМ?

Виктор БАРАНЕЦ: - А есть у этого корабля слабые стороны?

Михаил БАРАБАНОВ: - Ради удешевления такие корабли сооружались не по военным, а по упрощенным коммерческим стандартам. Потому они имеют значительно ослабленную живучесть, меньшую прочность. Нет и резервирования ряда систем.

Виктор БАРАНЕЦ: - Если у такой махины невысокая живучесть, то ее наверняка должен охранять целый «выводок» кораблей. А над ним обязан будет кружиться рой самолетов и вертолетов. Плюс системы ПВО. Стоит ли овчинка выделки?

Михаил БАРАБАНОВ: - Да, зачастую не задумываются, что 400 - 500 миллионов евро - это стоимость, условно говоря, только «коробки» корабля. Вертолеты для его авиагруппы, десантные катера, корабли охранения придется оплачивать дополнительно, и это выльется тоже в крупные суммы, вполне сопоставимые с затратами на сам корабль.

ИГРУШКА ДЛЯ ГЛАВКОМА

Виктор БАРАНЕЦ: - Вам известно, как появилась идея купить «Мистраль»?

Михаил БАРАБАНОВ: - Уже не секрет, что эта инициатива принадлежит Главкому ВМФ России адмиралу Владимиру Высоцкому, посетившему Францию в прошлом году и «загоревшемуся» этим кораблем.

Виктор БАРАНЕЦ: - Некоторые российские адмиралы, с которыми мне пришлось обсуждать этот вопрос, откровенно высказываются против покупки «Мистраля». Почему?

Михаил БАРАБАНОВ: - Потому что здесь, похоже, почти все решает сам Главком. Вообще вся затея с «Мистралем» выглядит, на мой взгляд, как проявление субъективизма и даже волюнтаризма. До сих пор нет серьезной экспертизы контракта. И руководство ВМФ помалкивает о подготовке столь небывалого заказа. Мне кажется, опасается неудобных вопросов. А ведь у наших армии и флота есть масса других куда более насущных потребностей.

Виктор БАРАНЕЦ: - А какие проблемы потянет за собой на наш флот импортный боевой корабль?

Михаил БАРАБАНОВ: - Возникает необходимость обучения личного состава для французского корабля, адаптации его к российским условиям. Придется дооборудовать его российскими техническими средствами. Плюс закупка для него вертолетов, десантных средств и прочего. И все это тоже гигантские деньги. Только 20 транспортных вертолетов вроде Ка-29 обойдутся, по приблизительным подсчетам, еще в 200 миллионов евро. Впрочем, при нынешнем состоянии умов нельзя исключать того, что и вертолеты в итоге адмиралы пожелают приобрести в той же Франции. Например, NH90 по 30 миллионов евро штучка...

Виктор БАРАНЕЦ: - То есть вы хотите сказать, что для нашего флота покупка океанского десантного корабля не является приоритетной?

Михаил БАРАБАНОВ: - А не лучше ли для России пока задуматься о сохранении и обеспечении хотя бы минимально приемлемого для нас баланса сил в прибрежных морях - Балтийском, Черном, Баренцевом, прежде чем лезть в заморские интервенции? Ведь мы имеем, по сути дела, развал и сокращение нашей морской силы на Черном и Балтийском морях без перспектив радикального улучшения ситуации на этих флотах в ближайшее десятилетие. А ведь в августе прошлого года пришлось задействовать для реальных боевых задач именно Черноморский флот, а не океанские силы для заморских интервенций.




БЕЛЫЙ СЛОН

Виктор БАРАНЕЦ: - А как, на ваш взгляд, «Мистраль» будет вписываться в боевой состав нашего ВМФ?

Михаил БАРАБАНОВ: - С точки же зрения эксплуатационной в составе ВМФ одиночный корабль, радикально отличающийся по своим стандартам от отечественных, будет не чем иным, как типичным «белым слоном» с сомнительной боевой ценностью. Разговоры о строительстве еще трех «Мистралей» в условиях, когда флот не может финансировать строительство даже корветов, превращая их в долгострои, выглядят просто как дурной анекдот. Наконец, сокращение численности надводных боевых кораблей и катеров ВМФ России идет такими темпами, что совершенно не ясно, какими кораблями флот собирается этот «Мистраль» к моменту его ввода в строй прикрывать и охранять. И, наконец, поразительно, что руководство ВМФ не находит достаточных средств для отечественной судостроительной промышленности, и без того задыхающейся от скудного государственного финансирования, но зато готово разом легко вывалить полмиллиарда евро на поддержание судостроения в одной из стран НАТО. Да еще в условиях экономического кризиса и растущей безработицы. Трудно назвать что-либо более нелепое, если не позорное. Худшей антирекламы отечественной оборонной промышленности трудно представить.

Виктор БАРАНЕЦ: - И что же вы предлагаете?

Михаил БАРАБАНОВ: - Нельзя допустить келейного принятия решений, которые могут нанести серьезный вред интересам страны, отечественной оборонной промышленности и Военно-морскому флоту.

Виктор БАРАНЕЦ: - Из Минобороны уже просачиваются слухи, что Россия стала присматриваться к немецким неатомным подлодкам и голландским боевым кораблям. Все это можно рассматривать как новую тенденцию в перевооружении российского ВМФ - ставку на импорт?

Михаил БАРАБАНОВ: - Да, тенденция есть, но не в ВМФ даже, а выше - в Министерстве обороны. Тут нужно понимать, что сам по себе импорт вооружения и военной техники не есть зло, и отказ от идеи «все до последнего винтика производим сами у себя» вполне разумен и был, в сущности, неизбежен. Но, безусловно, закупать за рубежом нужно только то, что отечественная промышленность не может создать сама (по крайней мере в разумные сроки), то, где мы отстаем, то, где мы можем получить доступ к действительно передовым технологиям. А самое главное - покупать то, в чем Вооруженные силы действительно остро нуждаются, то, без чего они, условно говоря, не могут жить и эффективно действовать. Необходимо очень четко выстраивать приоритеты. Что касается немецких неатомных подводных лодок проекта 212А с их воздухонезависимыми энергетическими установками с использованием электрохимических генераторов, то их закупка как раз была бы полезна для ВМФ России. Проблема тут как раз в другом - именно эти новейшие подлодки и их передовую энергетику русским наверняка не продадут. Поэтому России ничего не остается, кроме как продолжать поддерживать и развивать свою оборонную промышленность. Только отечественная оборонка может быть надежной опорой технического оснащения наших Вооруженных сил, а никакие не заморские закупки...

Мистраль и Иван Рогов-